(философский триллер)

Прежде чем, совершить глупый поступок, просчитай его последствия хотя бы на два дня вперед. За все придется расплачиваться. Иногда ценой жизни…

СИНОПСИС

Сорокалетний, беззаботный журналист, бывший рок-музыкант, искатель приключений, повеса, шалый пройдоха, пьяница, аморальный и легкомысленный игрец, Иван, после пьяной, бурной ночи соглашается за деньги на фиктивный брак с малознакомой «крошкой». Последствия этого необдуманного шага, он ощутит сполна, когда узнает, что его «суженная» – единственная дочь криминального авторитета, который, отнюдь, не рассматривает их брак, как фиктивный. А настоящее приключение начинается, когда он обнаруживает новоиспеченную «жену» в своей постели безупречно мертвой. Отец покойной великодушно «дарует» Ивану всего один день жизни, для того, чтобы попрощаться с жизнью…. Впервые перед героем возникает вопрос: как прожить последний день жизни? Попытаться убежать? Напиться? Повеселиться с друзьями? Вызвать девчат? Иван едет к своей безумной старушке-матери, с которой не виделся пять лет. К брошенному много лет назад сыну. К своему другу — священнику Федору Конюхову. И вдруг понимает, что жил неправильно…. Жаль, что времени уже нет…..

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА

ИВАН БАБИН – 40 лет. Беспечный, безбашенный, рисковый мужчина, бабник и бретер. Бывший рок-музыкант. Успешный журналист.

НИКОЛАЙ: 40 лет. Друг детства, юности, зрелости Ивана. Прирожденный японец. Музыкант. Рок-гитарист. Прикован к инвалидному креслу. Заикается.

МИТЬКА: сын Ивана. 15 лет.

МАША: 20 лет. Взбалмошная, избалованная девица. Модная, слегка вульгарная, не красавица. Дружит с коксом, сексом, травкой и героинычем.

КАБАНОВ: 60 лет. Отец Маши. Криминальный авторитет.

МАРИНА- сослуживица и подружка Ивана, красавица, спортсменка и бизнесвумен.

ПАША: редактор отдела и приятель Ивана.

КАРЛИК НОС: процветающий наркодиллер. Лилипут-горбун, с большим носом.

МЕЛВИЛЛ: бармен-афросейшелец, балагур и острослов. Говорит по-английски.

ФЕДОР КОНЮХОВ (священник, путешественник)

ВЛАДИМИР ВИШНЕВСКИЙ (поэт)

НИКАС САФРОНОВ (художник)

ВАЛЕРА ГАИНА (виртуозный гитарист, лидер группы «КРУИЗ»)

МОБИЛЬНЫЕ БЛОНДИНКИ (длинноногие звезды попа)

ОТЕЦ МАЛОФЕЙ: пожилой мужчина, священник, похожий на академика Павлова.

МАМА ИВАНА: старушка, бывшая актриса, выжившая из ума.

СТЭЛЛА: бывшая жена Ивана, регулярно выпивающая женщина, с одутловатым, красным лицом.

ОЛЬГА БУХОВА – заключенная женской колонии, убийца.

ИВАН ПОДГАЙЦ – лицевой хирург

РУТ: знатный киллер, международного класса. Не красавица!

ДОБРЫЙ МИЛИЦИОНЕР ФЕДЕРМАН

БОЦМАН — ряженный

КАЗАКИ, ХЛОПЦЫ, ДЕД ДИОГЕН — ряженные

МАЛОФЕЕВ – есаул, ряженный.

СВЕТА: Натурщица у художника Никаса Сафронова

Журналисты Газеты. Дворовые. Мужики в трениках. Старушки. Гости. Туземцы на Сейшелах.

 

ЭПИЗОД 1

 

СЕЙШЕЛЫ: Безбрежный океан. Остров, утопающий в зелени. Песчаный, пустынный пляж. Пальмы. Взгляд через сетку бинокля. Взгляд просматривает береговую полосу. По ней Иван бежит по берегу с собакой. Женский, спокойный голос за кадром докладывает кому-то: «Бежит по берегу. Один. В смысле, с собакой. Остановился. Сидит на песке…Снова побежал.»

Иван остановился, присел на песок, и смотрит перед собой в безбрежную гладь океана. Он оброс бородой, как Робинзон Крузо. Волосы длинные. Собака сидит рядом. Иван набирает номер на мобильнике. Кино-Экран делится на две части. На одной Ник, друг Ивана, перебинтованный с ног до головы, как мумия фараона. Под глазами – ужасные синяки. Губы разбиты. На другой части экрана – Иван, на берегу океана.

ИВАН: (говорит с акцентом, с интонациями извращенного педейраста) Алльо! Это есть Николай Сатьин? Вас беспокоится британский студия «Эпплз»! Мы слушает ваши композиции музыка. Это интересно для нас. Мы готчем сделават записывается диск с композицией твоего гитара.

НИК: Ванька! Скотина! Ты? Черт! Где ты пропадаешь? Черт смердящий!

ИВАН: (смеется. Говорит нормально) Да это я. Привет, Коль! Как ты?

НИК: Где ты?

ИВАН: Да я далеко. В командировке.

НИК: Море? Пальмы? Девочки?

ИВАН: Да, это океан шумит.

НИК: Счастливчик!

ИВАН: Да, да, да, это верно, я счастливый…. Ты там пьян, что ли?

НИК: Трезв! Как прокурор!

ИВАН: Не верю…. Ну-ка сыграй мне что-нибудь!

(Ник нажимает перебинтованной культей кнопку аудио системы. Звучат гитарные рулады!)

ИВАН: Вроде ничего…. Бухаешь, поди, там, без меня?

НИК: Нет.

ИВАН: А что грустный такой…

НИК: Я весел.

ИВАН: Кто-нибудь, неожиданный, спрашивал меня?

НИК: (растерянно) Да как сказать… Менты приходили.. Неожиданные…

ИВАН: Менты?  Ты что сказал?

НИК: Что ты в командировке!

ИВАН: Правильно. Я в командировке… К Новому году вернусь… Пока!

НИК: (гудки) Не торопись….

Иван встает. Бежит по берегу. Танцует диковинный танец. Прыгает. Убегает вдаль пляжа.

Женский голос: «Побежал домой. Бежит, бежит, бежит. Что-нибудь придумаю. Наверное, сегодня…. Сутки? Мало. Ну, хорошо. На связи. (бурчит) Козлы драные….

 

ЭПИЗОД 2

 

(тремя месяцами раньше)

МАГАДАН: Крупно – Лицо Оли Буховой. Она у зеркала красит губы. Поправляет прическу. Камера отъезжает. Комната свиданий в женской колонии. Стол, стул привинчены в полу. Иван берет интервью у Ольги Буховой. Она постоянно поправляет прическу. Фотограф фотографирует ее.

ИВАН: Оленька, давайте, что бы я из вас не вытягивал, как на допросе, вы сами рассказывайте, а я вас буду направлять. Хорошо?

ОЛЬГА БУХОВА: Оленька! Ни хрена себе! Давно меня так не называли. Ладно. Дай только закурить. И за яйца подержать (заразительно смеется)

ИВАН: (Иван дает ей закурить) Поехали! Скажите, Ольга. Вы ведь приехали в Москву из деревни?

ОЛЬГА БУХОВА: Не из деревни, а из районного центра, Катуховка. У меня отец, между прочим, редактор газеты был. Районной. Очень известный человек. Депутат районного совета депутатов трудящихся. Я в Москве институт закончила, я – филолог, и на работу устроилась в школу. Потом в газету многотиражную. На фабрику медицинских препаратов имени 8 марта. На улице Кирова.

ИВАН: А квартировали где?

ОЛЬГА БУХОВА: Жила в общежитии, пока не встретила Игоря Бухова.

ИВАН: И он сделал вам предложение…

ОЛЬГА БУХОВА: Предложение? Да, он бегал за мной, как пес, как сумасшедший, как кот мартовский, проходу не давал. С утра уже возле проходной стоит. Год, наверное. Или даже больше. За мной такие короли ухлестывали, он им в подметки не годился. Худой, нищий… Но те жениться не предлагали. Так просто ухлестывали. Тела моего хотели. А Игорь тот просто умирал по мне. Я уж решила, ему легче дать, чем объяснять, что он мне противен. Я и согласилась. И мы стали жить вместе пока смерть не разлучила нас ха-ха-ха-ха-ха-ха…

ИВАН: У него?

ОЛЬГА БУХОВА: У него? Куда там! Нет. У него нельзя. Там свекровь злая, как черт. Корчит из себя интеллигентку. Жлобиха. Пятьдесят лет, а по мальчикам бегала. Сука. Всю жизнь нам сломала. У них же однушка была на Менделеевской. Мы с Игорем квартиру снимали в частном доме. Она не хотела нас прописывать. А потом он забухал от безысходности. Его с работы выгнали.  У нас уже Мишка родился. Стали ругаться. Потом он к матушке своей стал уходить. Все чаще и чаще. Как поругаемся – он сразу туда. Она во всем виновата, сука старая. Надо было бы гнать его оттуда. Если бы она умней была, гнала бы. Может быть, и жили бы вместе до сих пор

ИВАН: А потом вы переехали к свекрови?

ОЛЬГА БУХОВА: Ну, да. Мне квартиру не на что было снимать. Сына нечем кормить. Вот я и подала в суд. Они думали, что я лохушка! Не на ту нарвались! Я за сына своего башку всем сорву! (тихо) Поебаться не хочешь?

ИВАН: Что?

ОЛЬГА БУХОВА: (тихо) Поебаться не хочешь? Поебемся по быстрому? Я договорюсь с конвойной…

ИВАН: Не… Нет. Мне нельзя.

ИЛЬГА БУХОВА: Что нельзя-то? Менструация что ли? (смеется, обнажив беззубый рот) Или пидор?

ИВАН: Давайте, Оля, допишем сюжет…

ОЛЬГА БУХОВА: Допишем. Пиши, хуесос! Ну, короче, убила я ее. Когда я пришла с Мишкой к ним домой с вещами. Игоря не было дома. Она начала кричать. Уходи! Я ее сначала просто башкой об косяк двинула. А потом, не помню, как нож у меня в руках оказался. В общем, получила то, что заслужила.

ИВАН: Не жалеете?

ОЛЬГА БУХОВА: А что жалеть? Гадину убить – святое дело! Дай-ка мне еще сигаретку. Если бы снова все повторить, снова бы убила! Только еще бы и его дождалась и тоже пришила. Но я еще выйду, разберусь…А то он что-то слишком хорошо, слишком, сука такая живет…. Я сына рожала, в муках, а он значит теперь с моим сынуленькой каждый день видится, а я тут баланду хаваю…Хер ему! (тихо) Последний раз спрашиваю, ебаться будешь?

ИВАН: Нет.

ОЛЬГА БУХОВА: А этот твой. Фотограф? Он — будет?

ИВАН: Нет.

ОЛЬГА БУХОВА: А что ты за него отвечаешь? Пидоры, короче….(неожиданно хватает Ивана за мошонку)

ИВАН: Аа-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-й! (Испуганно вырывается, глаза выпучены)

ОЛЬГА БУХОВА (смеется сумасшедшим смехом ведьмы. Поет:) Заросло тра-а-авоо-о-й, заросло-о-о-о травой, заросло траво-о-о-о-й место наших встре-е-е-еч! Мама-а-а-а-а-а-а-а-а! (Вдруг, подпрыгнув, падает на пол, задирает юбку, бьет себя по лицу, ударяется головой об пол) Насилуюу-у-у-у-у-у-у-ут! Сволочи-и-и-и-и-и-и-и! Насилую-у-у-у-у-уу-у-у-у-ут! Пидоры-ы-ы-ы-ы-ы-ы! (В комнату свиданий вбегает охранница)

ОХРАННИЦА: Что? Что такое?

(Иван недоуменно пожимает плечами)

 

ЭПИЗОД 3

 

МОСКВА. Иван едет на старом, задрипанном, дребезжащем, автомобиле по вечерней Москве. Рядом с ним: жующая жвачку девушка-красавица-модель МАРИНА.

ИВАН: … и тут нас с Колькой, как назло, этот косяк накрывает, и пробивает на ржачку. Кругом скорбь, кручина. Эдик в гробу лежит.

МАРИНА: Мертвый?

ИВАН: (смотри на нее укоризненно) В гробу-то? Думаю, что все-таки мертвый. Не дышит! Мертвее не бывает. Оркестр духовой фальшиво играет Шопена. Мама его в истерике. Что это у тебя за духи?

МАРИНА: Ив Рошэ!

ИВАН: Бульоном грибным немножко отдает. На грибах что ли? Я грибы люблю в любом виде. После трепангов и устриц это мое любимое блюдо. Меня от грибов дюже прет! Ну, так вот, ребята наши, значит, там застыли как в почетном карауле. А мы ржем в кулачки, обкуренные в хлам. Ну, конечно, отворачиваемся, но все, все равно, замечают. Шикают на нас. А знаешь, отчего ржем?

МАРИНА: Отчего? Ой! Вань! Глянь! Авария!!! Елы-палы… Ни фига себе! (за окном горящие машины)

ИВАН: А я говорю Кольке: До чего же, грустная эта вещь, похороны! Я бы так не хотел. А он говорит, мы тебе веселые устроим! Ну и понеслась: Я говорю: Я не  хочу похоронные марши. Это гнусная музыка. Хочу, чтобы какая-нибудь приличная рок команда играла на моих похоронах. Типа: «Аэросмит» или Бон Джови какой-нибудь. А он: Дороговато, Вань. Может, просто записи поставим в хорошем качестве, Баскова, Киркорова ну худой конец! Ди-джея пригласим Смэша? Он сделает каверверсии лучших похоронных маршей. Я говорю, хватит экономить, скотина, на мне. Это ты себе на худой конец Смэша приглашай! А я хочу, чтобы «Шакира» там, Элтон Джон чтоб, девочки голые танцевали из Мулен Руж на моих похоронах. Чтобы конкурсы веселые, викторины, призы, лотереи, конкурсы красоты, Лицедеи, «Камеди клаб» чтоб фейерверк, салют, был! Массовые гуляния, в стране выходной. Он говорит: Вань, Камеди – дорого! Петросяна дешевле, Дроботенко бесплатно будет некрологи и эпитафии читать! Я говорю: пусть мои похороны будут переворотом в похоронном бизнесе! Пусть люди уходя с них с веселым настроением! В общем, выгнали нас с похорон Эдика. Хорошо что пилюлей не вломили..

МАРИНА: Здесь останови, Вань…

ИВАН: Я теперь не могу даже на глаза Эдиковой матушке показаться. Стыдно…

МАРИНА: Да, ладно, Вань! Ты же, на самом деле любил его.

ИВАН: Любил.

МАРИНА: А меня?

ИВАН: Тебя-то! О! Тебя… (Девушка обвивает его шею руками) Иван, целуясь, беспокойно оглядывается)

МАРИНА: Я люблю тебя сильно-сильно!

ИВАН: Неужели как Родину?

МАРИНА: Сильнее!

ИВАН: Ну, беги, Малышка. Завтра увидимся. Я заеду за тобой.

МАРИНА: Увидимся! (девушка убегает)

Иван, вытирает рот влажной салфеткой, закуривает. Камера показывает: заднее кресла машины полно воздушных шаров. Из колонок – гитарные рулады Ингви Мальмстина.

 

ЭПИЗОД 4

 

В окно стучат: Иван вздрагивает. Сквозь стекло смотрит девушка МАША. Прижимает телефон к уху. Он поднимает стекло:

МАША: На Чистые пруды!

ИВАН: Я в обратную сторону.

МАША: Триста баксов! (показывает ему деньги)

ИВАН: Да как вы смеете? Как можно даже думать подобное! Я не продаюсь! (Берет деньги, открывает двери) Не все измеряется деньгами, мэм! Есть еще такие понятия, как священный долг настоящего джентльмена…

 

ЭПИЗОД 5

 

МАША: (садится рядом. Оглядывается назад. Сзади какая-то машина преследует машину Ивана) У вас губная помада на щеке. Жена ругаться будет! Шутка. (в телефон) Пап! Я в машине уже. Не волнуйся же! Переночую у Наташки! У ее родителей сегодня золотая свадьба. Я тебе завтра утром позвоню… Я люблю тебя…(Прячет телефон) Убила бы, скотину!

ИВАН: Папку-то родного?

МАША: (злобно) Гадина такая. Мать довел до самоубийства. Теперь меня достал! Гадина! Можно вот здесь свернуть?

ИВАН: Я сам знаю, как доехать!

МАША: Ну, пожалуйста! Вон видите, машину? За нами едет! Нам надо от нее оторваться!

ИВАН: Ни хера себе! А ну-ка! Вылазь!

МАША: Поздно! Они убьют нас! Жми! Давай! Уже поздно! Иначе нам обоим пиздец! Уходим переулками! Быстрее! Мамочки! Аа-а-а-а-а-а-а!

 

ЭПИЗОД 6

 

ПОГОНЯ. Иван в панике давит на педаль. Улицы, переулки, тупики.

МАША: Кажется, оторвались! Ты прямо Шумахер! (Целует ео в щеку. Пот на лбу Ивана. Маша достает изящную фляжку) Будешь глоточек, Шумахер?

ИВАН: Не пью.

МАША: Брезгуешь? Это Абсент!

ИВАН: Абсент! Ну, давай! (Вытирает горлышко салфеткой, делает пару глотков)

МАША: (делает пару глотков) Родители, они, когда нужны тебе в детстве – их нет! Они заняты! Они тусуются, бухают, развлекаются, или в тюрьме сидят себе преспокойненько. А ты, как сирота, с чужими людьми растешь, как сорняк! А когда становишься взрослой – они тут как тут со своей заботой! Здравствуйте! Я ваш папа! На хер мне теперь его забота? Гляди! Гляди! Авария! О! Как покорежило! Два трупа! Ого! Ты езжай медленнее! Как тебя зовут, приятель? Меня Маша. Ты умеешь сны разгадывать? Сон сегодня видела, собака укусила меня вот сюда (показывает на пах)

ИВАН: На себе не показывай.

МАША: Мы с ней говорили  о будущем. Она сказала мне так: «Улыбайся! Это самая первая и древняя гримаса. Это принесет тебе счастье!» Я хотела улыбаться, но не могу! Что-то рот мой как сковало. И вообще ни рукой и ногой не могу пошевельнуть. А кругом другие собаки, ее знакомые, меж собой переговариваются. На меня показывают лапами, словно знают какую-то тайну. Она сказала: твоя мечта сбудется. А я даже не знаю, какая у меня мечта? Наверное, чтобы свободной быть, чтобы никто к тебе не доебывался.….У тебя есть мечта?

ИВАН: Есть, конечно.

МАША: Какая?

ИВАН: Я хочу жить на берегу океана. В хижине. Без суеты. В молитвах. В тишине. Чтобы только птицы и музыка только. Каждое утро бегать по берегу океана. Дышать свободой. Радоваться солнцу.

МАША: Да ты романтик! Шестидесятник. Костер. Песни под гитару…Ну, это же просто! Езжай к океану и живи без суеты!

ИВАН: Курочек разводить возле бунгало. За жемчугом нырять. Рыбу ловить.

МАША: Один?

ИВАН: Рыбу-то ловить?

МАША: Нет. Жить в бунгало.

ИВАН: С любимой девушкой, конечно…

МАША: Она есть?

ИВАН: Ну как есть… Нет, скорее, нет.

МАША: О! И у меня парня нет. Его застрелили. Сволочи. Он был как Стэтхэм, здоровый. В драке он бы их поубивал всех. Его из пистолета – пух! В затылок! И все! Нет Стэтхэма! Так бывает иногда….

ИВАН: Да. Сейчас, качайся не качайся… У всех оружие. Любой дохляк может сделать первый выстрел.

МАША: А кто тебе мешает жить у океана?

ИВАН: Суета!

МАША: А потом она мне лизала… Вот тут.

ИВАН: На себе не показывай! Кто лизала? Я не успеваю следить за полетом твоей мысли…(звонит мобильный) Да! Подпись? А что там, на снимке? Бабушки? Госпиталь? Подпиши так: Российские пенсионеры убирают говно из-под итальянских пенсионеров. Шучу. Так напиши: «Российские пенсионеры идут на помощь бедным итальянским старичкам». «Бедным» поставь в кавычки. Все. Давай.

МАША: Собака черная. Во сне. Тебя как зовут?

ИВН: Друзья зовут меня…

МАША: А ты бы смог съесть за сто тысяч кусочек говна?

ИВАН: Говна? Какого?

МАША: Человеческого!

ИВАН: Мужского или женского?

МАША: Какая разница?

ИВАН: Очень большая! Для меня — принципиальная! Я убежденный натурал! И потом, смотря какой кусочек!

МАША: Вот такой (показывает фалангу указательного пальца) Натуральный!

ИВАН: Ну, это еще ничего….. Такой-то…. А сто тысяч чего – динаров,  шекелей?

МАША: Евро! Ну ты зануда!

ИВАН: Это не занудство, а деловитость, конкретность. Дело-то серьезное! Говно есть — это тебе не шутки! Не поле перейти! Так! Сто тысяч…. Сто тысяч евро…. Пожалуй, съел бы! Стакан коньяка хорошего французского сначала бы махнул. Хенесси. Два стакана. Кетчупом бы, горчицей бы, залил, бы и съел бы. Потом бы еще стакан махнул бы, пожалуй. Только деньги вперед!

МАША: Уважаю! Это по-мужски! Один мой знакомый, грек в прошлом году. Певец хороший, но крейзи… Он тоже…. впрочем, это не важно. Так эта собака лизала потом вот тут…

ИВАН: Лизала, говоришь?

МАШ: Да лизала и судьбу предсказывала. Полижет, полижет, судьбу предскажет. Сказала, твоя мечта сбудется. По собачьи сказала. Только я не помню что…

ВАНЯ: Может, это Ванга была? Ванга предсказательница…

МАША: Меня Маша зовут, а тебя?

ИВАН: Абрам! Просто – Абрам. Ванги, они к деньгам снятся…Как увидишь во сне Вангу, знай, денег привалит! Зарплата там или аванс…Взятка, опять же…

МАША: Ты таджик, Абрам?

ИВАН: (смеется) Нет. Я Сикх! Таджики они, чаще, в тюбетейках все… в основном.

МАША: Теперь налево. Все! Приехали. Абрам! Подожди меня, Абрам, двадцать минут возле подъезда.

ИВАН: Ага! Щас! Я спешу! Мне срочно домой надо! У меня кран на кухне течет….

МАША: Абрам! Подожди! Смотри сюда! Хочешь большой и чистой любви?  Смотри сюда! Оп-па! (показывает ему грудь)

ИВАН: Ой! Ага! Ну, все понято! Выходи! Приехали! Давай, давай, давай…. Домой! Маша! Домой! Кран надо чинить…

МАША: Ну, пожалуйста, Ну, Абра-а-а-амчик! Вот вам заплачу. Триста баксов… Пятьсот. Хочешь на колени стану? Хочешь минет? Домик построишь на берегу океана. Вот (сует ему деньги в карман куртки)

ИВАН: (уже не так уверенно) Да вы вызовите такси. Давайте я вам вызову….(берет телефон)

МАША: (топает ногами) Не надо такси-и-и-и-и-и!!!!! Я буду крича-а-а-а-а-ть!!!! (неожиданно спокойно) Хорошо, Абрам, тогда пойдемте со мной, а пять минут, и потом вместе выйдем, если вы мне не верите. А после я вам еще заплачу…. Я не обману….

ИВАН: Я вам верю….

МАША: Не бойся, Абрам! Там весело… Тебе повезло.

 

ЭПИЗОД 7

 

ЗАДВОРКИ. Маша, взяв Ивана за руку, тащит его куда-то в темноту вглубь дворов. Иван озирается, упирается, как тряпичная кукла.

ИВАН: Куда ведешь меня ты, блудница. Куда я иду-то? Дьявольщина….Маша! Куда. Зачем?

МАША: Не боись, Иван! Разве я похожа на убийцу? Посмотри на меня! Послушай, как стучит мое сердце (пытается притянуть его руку к своей груди)

ИВАН: Да отстань ты со своими персями…Деньгами лучше…

МАША (открывает ключами какую-то дверь) Проходите, Абрам! Зухенвей! Волков бояться в лес не ходить… Гав!

ИВАН: (вздрагивает) Чур меня!

 

ЭПИЗОД 8

 

Полутемная горница полна причудливых, полуголых людей. Звучит африканская музыка. Гости сидят на диванах, в креслах, прямо на полу с бокалами вина. Женщина кормит ребенка грудью, вылитая копия Мадонны Альдобрандини Рафаэля. Двое прекрасных юношей, одетых, как Джек Воробей, страстно целуются. Три дюжих африканца, похожих на Боба Марли, в национальных нарядах пляшут народный танец, вызывающий дождь. К Машке бросаются две девушки с ирокезами на головах.

ДЕВОЧКИ: Машка! Машка пришла! Машенька! (целуются. Отплясывают танец радости) О! Это Бабин! Девочки! Ура! Бабин тут! Можно у вас автограф? И мне! И мне Вот здесь….

ИВАН (расписывается девушкам на каком-то клочке бумаги. Одной – на спине)

ДЕВОЧКИ: Маруська! Знаешь, кто сегодня здесь?

МАША: (радостно) Кто? Кто? Кто? Не мучьте меня! Тимошка? Кто? Бабос? Ваха? Шухан?

ДЕВОЧКИ: А вот и не угадала! Филиппушка! Филлипушка!

МАША: (еще радостнее) Ой! Не может быть? Филиппушка?

ДЕВОЧКИ: Вместе с Зюзей пришел!

МАША: (радость через край) И Зюзя тут?

ДЕВОЧКИ: И Зюзя, и Хабяня!

МАША (не в силах сдержать слезы радости, неистово визжит от переполняющих ее чувств) Хабаня! А Катях? Катях-то где?

ДЕВОЧКИ: Катях напоролся и завис. В Баден-Бадене.

МАША: Молодец Катях! Респект Катяху! Вот это Катях! Не ожидала от него….

Машу уволакивают в сизый мрак пространства ее пестрые подружки.

МАША: (Ивану) Я сейчас, Абрам!

Иван с любопытством прогуливается по залу. Неподалеку за старинным ломберным столом — веселые кокетливые старушки в париках, в театральных средневековых платьях, нюхают кокаин. Они кокетливо кивают Ивану. Приглашают на понюшку. Иван затягивает дорожку. Иван сначала видит сквозь сизый дым Машу в объятиях каких-то пестрых юнцов. Они раскуривают «мастырку» по кругу. Но вскоре теряет ее из виду. Кругом незнакомые лица. Все расплывается в сизой дымке. Иван беспокойно открывает поочередно все двери подряд. Бильярдный зал. Сауна. Гинекологический кабинет. Бар. Дождливая улица. Грановитая палата.

ИВАН: (останавливает какого-то седого старца, Диогена, в белых ризах. Нос в порошке.). Машу не видел, отец? (вытирает Диогену нос)

ДЕД: (блаженно улыбается) Там!

ИВАН: Где?

ДЕД: Там-там! Там! (поет и танцует) Там-там-тида-тида-там-там-тида-тида-там-там…

Ивана обнимает какой-то революционный боцман, перепоясанный пулеметными лентами. На ленте бескозырки надпись: Кейсер «СВИРЕПЫЙ»

БОЦМАН: (целует троекратно Ивана) Аа-а-а-а-а-а-а-а-а-а! Вот так сюрприз! Шо ты будешь делать! Пришел-таки, скотина такая! Снизошел-таки до рабов своих! Малофеев! Кличь хлопцев! Иван-таки пришел до нас!

МАЛОФЕЕВ (голова обвязана, в руках козья ножка, кровь на рукаве, в одеянии есаула, с шашкой наголо): Хлопцы! Геть! Любо! Рятуйте, хлопцы! Иван пришел до нас!

ХЛОПЦЫ (казаки, персонажи с картины Репина. Пишут письмо Султану. Подносят Ивану каравай на расшитом рушнике) Любо! Геть! Ивану Любо! Геть мировой буржуазии!

БОЦМАН: (шепотом) Откуси, Ваня! Хлеб надо откусить! Нехорошо отворачиваться! (Иван откусывает кусочек хлеба)

БОЦМАН: И водочки надо выпить! Не обижай сирот, Ваня! Обозлятся!

ИВАН: Я за рулем!

БОЦМАН: Те-те-те-те-те-те! Некрасиво! Не по-революционному это, Ваня!

Иван отпивает глоток. Ставит стакан. Боцман укоризненно качает головой, цокает языком. Иван выпивает стакан до дна. Разбивает стакан об пол! Аплодисменты, переходящие в овации.

БОЦМАН: Косячок, Ивану!

ИВАН: Да я…

БОЦМАН: Ваня! Обидишь братву! Те-те-те-те-те….

Иван затягивается пару тройку раз.

БОЦМАН: И еще парочку раз! Вот так! Массаж тебе сделать? А? (скидывает бушлат, тельняшку) Давай-ка спинку. Иван покорно снимает майку. Боцман делает ему массаж) А говорил, я вас ненавижу! «Пошли прочь грязные свиньи! Яйца вырву!» Говорил? А? Говорил? А? А-яй-яй-яй-яй. Ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха! Вот такочки! Расслабься! Мышцы расслабь! Гордец! Я верил в тебя! Мы все — чмо! Да, да! Как это ни трудно признавать! А за тобой – будущее! Будущее России! Но мы — ЧМО! Малофеев! Ты кто?

МАЛОФЕЕВ: (вытягивается по стойке смирно) Чмо, ваше сиятельство!

БОЦМАН: Во! Слыхал? (хлопцам) А вы, хлопцы, чьи будете? Кто вас в бой ведет?

ХЛОПЦЫ: Мы чмо! Щорс нас в бой ведет, под красным знаменем.

БОЦМАН: Вот видишь! А ты всегда был мачо! Я горжусь тобой! Разве я забуду, как ты мне жизнь спас, товарищу своему? Вытащил раненного с поля боя у Перекопа…(Губы его предательски дрожат. Он плачет. Снова и снова страстно целует Ивана)

ИВАН (незаметно сплевывает) Простите, товарищ, мне надо идти…

Иван идет по комнатам. Боцман с ним. Кланяется, как японец. Услужливо прокладывает ему дорогу. Ивану заботливо суют в руку стакан с водкой, в рот косяк. Иван, со стаканом в руке, с косяком во рту, ищет глазами Машу. Взгляд перебегает с фигуры на фигуру.

СТАРУШКА В СРЕДНЕВЕКОВОМ ОДЕЯНИИ: Бабин! Иван!!!? Вы? Здесь? Тут? Глазам не верю! Можно с вами сфотографироваться? Оля! Сфоткай нас! Ой! Еще раз! Мой внук от вас просто тащится! Можете дать автограф для него? Ой! Спасибо! Сенк ю! Мерси бокур! Невероятно! Невероятно! Иван!

Иван бредет дальше, как во сне. Переплетение голых тел на полу. Одна из голых дам, Маша! Иван пытается стащить с нее паренька. После короткой сватки с пареньком, ему это почти удается, но девушка, оказывается, не Маша. Все утопает в дыму. Комната. В ней качаются качки. Увидев Ивана – бросаются к нему, просят автограф. Он расписывается. Другая комната: восточные танцы. Опять Маша? Нет. Ошибся. Художник Никас Сафронов рисует обнаженную пожилую даму с безжизненно висящими формами. На полотне Никаса изображена Маша. Дама улыбается Ивану, призывно машет ему рукой. Комната: в ней происходит безобразная драка. Кровь, сопли, вопли. Комната с низкими сводами: в центре сидит Спаситель (похож а Машу) в белых одеждах, вокруг ученики (похожие на Машу) внимают его слову. При появлении Ивана все оборачиваются в его сторону.

ИВАН: Прошу прощения! Я тут человечка ищу…одного….

СПАСИТЕЛЬ: Ничего…

БОЦМАН (Не отстает от Ивана. Он уже я оранжевом одеянии тибетского монаха) Наверное, все-таки лучше, когда ты один. Один – отвечаешь только за себя. Я понимаю схимников и отшельников! Им, на самом деле, хорошо! Им все по хуй. Они достигают свободы. Свобода возможна только в одиночестве! Они же не несут ни за кого никакой ответственности! Все ошибки твои. И Бога. Ты думаешь, Бог не может ошибаться? Наш МИР — это главная его ошибка! Ты тоже Бог, и только перед Богом, то есть перед собой отвечаешь за свои ошибки! Там в пустыне, ты никому не причинишь зла! Только в пустыне! Но ведь и добра ты не принесешь! А в миру???! Попробуй в миру так жить, чтобы от твоей жизни всем было хорошо! (шепотом, с опаской оглянувшись по сторонам) Ты только говно не ешь с Машкой на спор! Она обманет! Говно съешь, а денег не получишь! Я уже так повелся один раз! Алчность проклятая! Будь она не ладна! Ничего не могу с ней поделать!

В комнате репетирует рок-группа. Они обнимают Ивана. Все встречные приветливо и ласково хлопают Ивана по плечу, целуют, ворошат игриво волосы, играючи, бьют по попке. Комната: в ней идут съемки художественного фильма. Комната: в ней – конюшня. Комната: посреди — красный гроб. Вокруг почетный караул советских солдат. В гробу — старушка в буденовке, с дымящимся бычком козьей ножки в уголке рта. Красное знамя СССР. Вокруг – в скорбном молчании застыли солидные лысые дядьки с животами.

БОЦМАН: О! Какая я тебя понимаю. Если ты его ненавидел всю жизнь, то и не обязан хоронить. Пусть его хоронят единомышленники! Большевики! С салютом! С речами, песнопениями и лозунгами! Пусть его мумифицируют! Ты не должен хоронить врага! Ибо твой враг не обязательно враг другим! Ибо ты будешь у могилы лицемерить перед Богом и притворяться скорбящим, скрывая торжество победителя! Если ты мечтал плюнуть в его рожу при жизни, и на его могилу после смерти, кто винит тебя в том, что ты не хоронил его? Он же предал тебя! Предателей должны хоронить только их единомышленники, такие же предатели, как и он! Ведь предателей тоже кто-то любит! Они же кому-то отцы, мужья и деды….

Комната, где все занимаются любовью. Комната – балетный класс. Вагонное купе. Пассажиру улыбаются Ивану. Туалет: на унитазе сидит роскошная, грузная дама в наряде невесты, с букетом белых роз в руке. Улыбается во весь рот, с золотыми зубами. Комната: палач в кумачовом колпаке занес топор над жертвой. Увидев Ивана улыбается ему и посылает воздушный поцелуй! Хрять! И нет головы! Покатилась под ноги Ивану. Маша? Комната в плотном дыму– там курят дурман, обалдевшие китайцы, слегка похожие на Машу.

Боцман (уже в белом паричке, с карминными губами) вдруг с силой обнимает Ивана и целует его в засос.

БОЦМАН: (страстно) Только ты и я. Слышишь. Ванюшка! Убежим на край света.. Только ты и я…Только я и ты!…

Иван вырывается от боцмана-кришнаита, бежит по комнатам, тыкается во все двери. Они заперты. Ему на шею бросается два голых юноши с картонными крыльями за спиной. Иван вырывается и выбегает на улицу с крылом в руке.

 

ЭПИЗОД 9

 

Иван стремглав бежит к машине. Открывает двери. Поворачивает ключ. Срывается с места. Включает музыку. «Круиз», Валерка Гаина: «Дави на газ!».

ИВАН: (с омерзением сплевывает, трет рот рукавом) Тьфу, блядь! Твою мать! Твою мать! Твою мать! Вот это торкнуло! Не надо было курить эту гадость! Сколько раз себе говорил! Не кури с незнакомцами всякую гадость! Как пацан, ей Богу!

Мчится по темной трассе. Авария справа. Подъезжает к своему дому. Выключает двигатель. Выключает музыку. Расслабляется. Закуривает. Тишина. Иван закрывает глаза. Вдруг сзади кто-то отчетливо пукает. Иван вздрагивает, медленно поворачивает голову. Разбрасывает воздушные шары на заднем сидении. Под ними сладко спит Маша.

ИВАН: (трясет ее, дергает за носяру, бьет по щекам) Вставай! Вставайте, Маша! Мария! Маруся! Машка! Маруха! Вставай, сволочь! Проститутка! Алкашка! Вставай, блядь!

Из сумрака появляется милиционер Федерман.

ФЕДЕРМАН (берет под козырек.) Сержант Федерман! Что у вас происходит?

ИВАН: (смущенно) Да вот, господин полицейский, нагвоздилась, как свинья, не рассчитала немножко…

ФЕДЕРМАН (бывает) Документы, пожалуйста!

ИВАН: Чьи?

ФЕДЕРМАН: Ваши, для начала…

ИВАН: (предъявляет документы) Говорил ведь ей, не мешай абсент с чинзано…

ФЕДЕРМАН: Абсент вообще опасная штука. От него такой торчок может выйти!  Я сам однажды после абсента… Впрочем, не важно… Здесь живете?

ИВАН: Да, на втором этаже. А она – «да я чуть-чуть, совсем немножко зелененького»! А сама стакан навернула..

ФЕДЕРМАН: Она вам  — кто?

ИВАН: Невеста!

ФЕДЕРМАН: О! Невеста! Ха! Беречь надо невесту-то…Жених хренов! Сушнячок, шампанское, ликерчик, а не абсентом поить! Художник Ван Гог тоже употреблял абсент. Ухо себе отхуячил ножом! Рр-р-раз! И нету уха! Под самый корешок! Как елочку! У женщин знаете, как быстро алкоголизм развивается? За один месяц спиваются. У меня соседка за две недели в темную алкашку превратилась. Бутылки сейчас собирает. А была фу-ты, ну-ты– на бешеной козе не подъедешь. Заведующим отделом в супермаркете работала.  У нее дома всегда салями-малями, коньяк французский, фу-ты, ну-ты! Куда там! Давайте-ка, я помогу ее занести. Берите ее с одной стороны, а я с другой…. А потом у нее недостача там была. Она запила… Имущество описали… Сигаретка найдется?

ИВАН: Да я сам… Спасибо…

ФЕДЕРМАН: Не-не-не-не…. Давайте, давайте, давайте… Что ж  я не человек, что ли? Вы думаете, все менты оборотни? Нет не все! И я тому живой пример! Тут бабке одной всегда продукты покупаю всякие. По мелочам. Молока там, хлеба буханку. Жалко мне что ли? А ей приятно. Она все рассказывает обо мне. Мне уж одних благодарностей сколько за нее…. Осторожнее, об дверь не стукни. Жених, твою мать…  Абсент-то дома есть?

 

ЭПИЗОД 10

 

Кухня в квартире Ивана. Трубы по потолку. Индустриальный декор. Звучит мощная музыка альбома Magnum Opus Ингви Мальмстина. ФЕДЕРМАН под мойкой, в одной майке, завинчивает кран. Он весь в воде и грязи.

ФЕДЕРМАН: (стараясь перекричать музыку) Вот! Теперь все нормально! Теперь не будет течь! У меня гарантия два года! Если что — вызывай! (Голос из рации на столе: «Четвертый! Четвертый! Еп твою мать! Что там у тебя? Что примолк?») Сделай потише! Да, все нормально! Ништяк все, братишка! Отлично все! Проверяю тут один адресок! Все нормально! Бытовая разборка! Квартиру залило немного. Я тут людям помогаю…. (отключает телефон) Давай, Вань, наливай!

На столе пустая бутылка Хенесси, и бутылка водки в стадии завершения.

ФЕДЕРМАН: …(«играет» на воображаемой гитаре, на манер рок-музыкантов) Я Мальмстина шибко уважаю! У него классические истоки. Не то, что твой Стив Вэй со своими экспериментами!

ИВАН: (возмущенно) Чивой-то это он мой-то? Стив Вэй – мой! Я его вообще… Мой скорее Джанго Рейнхард… Стив Вэй….

ФЕДЕРМАН: (еще немного подкручивает кран. Моет тряпкой мойку, убирает за собой) А что – мой что ли? Я когда уже на транспортной милиции работал. Поезда сопровождал… Проводница из Душанбе Айгюль Хананбаева всегда ставила Стива Вэя! Дура! По-руски ни бе, ни мэ! А туда же – Стив Вэй! У них в Таджикистане музыкантов хороших нет. Только травка. Но зато в постели, как… Ну я не знаю… Как Фриске! Как Виктория Бэкхем! Нет! Я ничего не говорю: техника у Вэя потрясающая! Но, согласись, Иван, нельзя использовать технику игры в ущерб гармонии. У него же додекафония! Он отказался от тональности и ритма.

ИВАН: Вот сволочь!

ФЕДЕРМАН: (моет полы) Мы с ней всю дорогу под эту музыку чики-пуки… Мальмстин на ВАЛЕРИЙ ГАИНАа манерой смахивает. Ха-ха-ха-хаха.

ИВАН: Скажешь тоже… ВАЛЕРИЙ ГАИНА вторичен: он его просто копировал… Я с ним разговаривал… С ВАЛЕРИЙ ГАИНАом…

ФЕДЕРМАН: Да ладно….Она наркоту возила, сучка. Я за два года квартиру купил.

ИВАН (скучает. Глаза слипаются).

ФЕДЕРМАН: Ты вот думаешь, мент поганый, оборотень продажный…

ИВАН: Ну, зачем обобщать? Ты мне кран починил… Ты мне теперь, как брат!

ФЕДЕРМАН: Согласен! Есть! Есть и среди нас мрази! Есть! Еще какие мрази! На самом высшем уровне! Не буду называть имен и званий! Есть! Шакалы! Которым насрать на народ! Только деньги! Но есть и настоящие люди! Таланты! Которые в милицию пошли от отчаяния невостребованности. Ты вот из Гете можешь вот так, не задумываясь прочитать? Любимое?

ИВАН: Гете? Нет! Гете не могу. Гегеля могу…или Шлгеля…

ФЕДЕРМАН: (встает, прочищает глотку мощным харком, сплевывает в мойку, смывает) О! Бля! Работает, как зверь! Ты вот, интеллигент, знаешь, что сказал доктор Фауст в финале драмы перед тем, как испустить дух, отдать концы и нарезать кони?

ИВАН: Не помню уже…Это кода было-то….

ФЕДЕРМАН: Эх, вы! Темное, безразличное поколение! Все вам по хую! Для чего вы живете? Кран водопроводный не можете починить! Великий Гете лучше всех определил квинт… квинтэссенцию смысла земного воплощения человека! Слушай лошок: (Федерман читает с выражением. Во время чтения, преображается, становится прекрасным,  как Адонис)

 

Вот мысль, которой весь я предан

Итог всего, что ум скопил!

Лишь тот, кем бой за жизнь изведан

Жизнь и свободу заслужил.

Так именно, вседневно, ежегодно,

Трудясь, борясь, опасностью шутя,

Пускай живут муж, старец и дитя.

Народ свободный на земле свободной

Видеть я б хотел в такие дни

Тогда бы мог воскликнуть я

Мгновенье!

О, как прекрасно ты, повремени!

Воплощены следы моих борений (указывает на кран)

И не сотрутся никогда они.

И это торжество предвосхищая,

Я высший миг сейчас переживаю (плачет от переполнившего его высшего счастья)

ИВАН: Ну-ну-ну-ну-ну… (гладит его по фуражке)

ФЕДЕРМАН: Скажи мне, Витек. Ты бы мог так сказать: остановись мгновение! Ты прекрасно! И умереть после этого?

ИВАН: Оргазм считается?

ФЕДЕРМАН: Это физиология!

ИВАН: Тогда – нет. У меня такого мгновения еще не было.

ФЕДЕРМАН: (в отчаянии) Ну, как! Ну, как? Ну, как можно так жить, бездарно тратить время, отпущенное Богом на Земле, на пустую болтовню? (опомнившись) Так! Я пошел. (начинает суетливо собираться, но неожиданно падает ниц и засыпает)

 

ЭПИЗОД 11

 

Иван просыпается на кухне. Пустые бутылки. Бычки. На столе милицейская фуражка. В стене, на уровне его головы, три дырки,  в них торчат пули. На полу – три патрона. Сержанта Федермана уже нет поблизости. На полу вывернутый наизнанку кошелек Ивана. Иван проверяет наличность. Наличности нет.

ИВАН: (усмехается. Укоризненно качает головой) Сука ментовская! Гете! Фауст ибаный!

Надевает фуражку. Наливает остатки коньяка в стакан. Выпивает. Делает антраша. Идет умываться.

 

ЭПИЗОД 12

 

Маша просыпается в незнакомой комнате, без одежд. На столике – заботливой рукой поставлена бутылка с минералкой. Маша жадно глотает воду и горла. Проливает на себя, на постель. В комнате творческий беспорядок: трусы, носки по всей комнате, бутылки, тапочки. Кругом флаги иностранных держав, экзотические африканские маски, картины, плакаты. На стене фотки в рамках. Маша закутывается в одеяло встает, рассматривает фотки: Иван и Федор Конюхов на берегу океана. Иван и Бари Алибасов. Иван и Никас Сафронов. Иван и Пол Маккартни. Иван и Берия. Иван и Стивен Сигал. Иван и американский режиссер Ллойд Кауфман. Иван и Адольф Гитлер.

Вдруг Маша вздрагивает от мощных нестройных аккордов гитары. Находит свои портки. Натягивает их, майку, поднимает с пола свою сумку. Выходит босиком в обшарпанный коридор. Идет на звуки. Открывает двери. Убогая комнатка Николая. На стене плакаты Ингви Мальмстина, Джо Сатриани, Марка Нопфлера, Джанго Рейнхарда, Николай и рок-плакат Ивана и Николая с гитарами. Николай, не видит Машу, сидя в инвалидном кресле, наяривает на гитаре что-то лирическое из АС/DC. Кругом провода, диски, мониторы, самопальные колонки, усилители.

МАША: Ни фига себе! Здорово! Фантастика! Ты вообще, Блэкмор…

НИКОЛАЙ: (смущенно и польщено) С-с-с-с-скажешь тоже –Блэкмор. Б-б-б-б-лэкмору до меня ишшо срать да срать! Да и гитара говно! Китайская! Я себе настоящий Стратокастер собираюсь купить.…А ты кто?

МАША: Я Маша. Мимо тут проходила…

НИКОЛАЙ: Т-т-тебе правда, нравится?

МАША: Да вообще нереально!

НИКОЛАЙ: Тебе не кажется: что м-м-м-миром правит не количество, а качество. Семь нот всего в нашем мире, а сколько волшебной музыки?! (протягивает ей СД) На. На память. Тут мои эксперименты!

МАША: О! Экскременты? Это я люблю! Твои? (нюхает) Здорово! Тебя как зовут?

НИКОЛАЙ: (смеются оба. Николай показывает ей большой палец) Зови меня просто Ник!

 

ЭПИЗОД 13

 

Дверь открывается. На пороге Иван, умытый, похмеленный, в милицейской фуражке набекрень, с подносом в руках. Там две чашки кофе, бутылка ликера Годива.

ИВАН: (подобострастно) Кофе, сэр! Заказывали?

НИК: (надменно, небрежно) Спасибо, Томас. Почта пришла?

ИВАН: (Иван ставит поднос на столик) Пришла сэр! Стоит в прихожей. Чаевые ждет!

НИК: (сурово) Чаевые? Гони ее каналью! Отправь ее на конюшню! Нехай Захар всыплет ей плетей!

ИВАН: Захара-то вы барин вчерась пристрелить изволили из Лепажа вашего дуэльного.

НИК: (смущенно) Да? Не помню! Экая неловкость! А за что?

ИВАН: Так ить он к Парашке-прачке к вашей приставать наладился. Блуд с ней сотворить хотел, басурманин окаянный! За афедрон и перси ее лапал ручищами своими пахабными и немытыми!

НИК: Ишь ты, охальник. Выходить, за правое дело пострадал холоп? Вольтерьянец! Смутьян! Гегельянец! Ты это… Прошка…. Никому не говори… Не надо!

ИВАН: А с трупом холопским что делать прикажете, ваше преосвященство?

НИК: Труп расчлени и отдай псам на псарню псарнику Трофиму.

ИВАН: (ржет) Псарнику? Не бывает такого, ваше высокоблагородие… Псарник! Сучник! Он Трофимник! (Обнимаются с Николаем. К Маше с укором) Не стыдно? Блудница? Из-за тебя чуть вчера в милицию не угодил! Представьте себе, барин, я эту толстую прекрасную даму носил вчера на руках!

МАША: Я не толстая!

НИКОЛАЙ: Она не толстая. Она стельная! На конюшню ее! Пусть Захар всыплет ей плетей!

ИВАН: Захара вы вчера в аккурат в вечор пристрелить изволили. Пепелок позвольте стряхнуть? Ликеру в кофий добавить? Это вас взбодрит.

МАША: (попивая кофе) Пьянство вообще – не порок! Иисус тоже бухал!

НИКОЛАЙ! А прелюбодеяние?

МАША: Это вообще — добродетель. Галилеянин тоже был не чужд плотским утехам!

НИКОЛАЙ: Это серьезные поправки в человеческую мораль. Тебе стоит выйти с ними на Вселенский Собор.

МАША: Не бери в голову, барин. Я исполню три твои желания.

ИВАН: Золотая рыбка — бельдюга! Мне, кстати, тебя до квартиры донести участковый мент душевный помог. Кстати, он кран нам вчера починил на кухне. И обчистил меня до копейки! Ну не скотина?

МАША: (достает из сумки пару стодолларовых  банкнот. Не глядя, сует их Ивану в руку). Это компенсация за моральный ущерб! Счастлив теперь?

ИВАН: (С презрением прячет деньги в карман) Фу! Мерзость, мерзость!

МАША: Да ладно! Чтоб мы делали без денег? (Лезет в сумку. Достает лекарства. Запивает кофейком колеса) Башка трещит… А что такое счастье? Творчество? Музыка?  Любовь? А где она? Она лишь миг. Как жизнь! Ты подсаживаешься на этот кайф! Как на травку! Как на кокс. Как понюшка! А потом снова не то! Снова поиск дозы счастья.

ИВАН: Видал? Шлегель с персями! Ты у Николая спроси, что такое счастье.

МАША: Что такое счастье?

НИКОЛАЙ: (наигрывает что-то из Ван Халлена) Счастье  это все что не боль.

ИВАН: Вот! Слова пророка! Дай я тебя поцелую!

НИК: Тьфу! Давай лучше сыграем. Не играл уж вечность.

ИВАН: (берет другую гитару. Играют вдвоём)

МАША: Браво! Вы должны непременно выступать в Олимпийском! Абрам! Отвези меня, в одно место! Христом Богом прошу! Рядом с Ипподромом. Потом можешь быть свободен.

ИВАН: Христа всуе не поминай. Не могу, крошка. Мне на работу надо.

МАША: А если я хорошо попрошу?! (лезет в сумку за деньгами)

НИКОЛАЙ: Не надо просить!  Он отвезет! Ваня! Надо, помочь хорошему человеку! Видишь, кумар у человека уходит! Отвези! Считай, Вань, я тебе оброк барщиной заменяю. Хорошее дело окупится тебе сторицей.

ИВАН: Как скажите, барин.

НИКОЛАЙ: Сигарет купи на обратной дороге!

Уходя, Маша целует взасос Николая.

 

ЭПИЗОД 14

 

ИВАН: (лихо ведет свою старую, задрипанную, дребезжащую машину) Что такое, по-сути, красота? Прозаическая усредненность параметров. Навязанная большинством. Люди сами себе внутри популяции создают канон и следуют ему в определении красоты. Венера из Вилелендорфа яркая иллюстрация. Создавая ее, первобытный онанист, лишенный сексуального объекта, созидал идеал красоты в своем понимании. Огромная жопа, бесформенные висящие бурдюками груди! (все это показывает руками)

МАША: На себе не показывай!

ИВАН: Но ведь, несомненно, возбуждала она его и служила фетишем для рукоблудства в его первобытном уединении! Вот ты замечала: идет пара: он видный мужик, успешный и красивый. А рядом маленькое, убогое существо, прыщавое, злобное. Или наоборот. Но реже. Это рудименты сознания первобытного онаниста.

МАША: Реже, потому что это еще может быть, колдовство. Женщины чаще прибегают к помощи колдунов и прочей черной магии.

ИВАН: Ты прибегала?

МАША: Ну так… Для себя…. Что-то там в детстве колдовала: что бы не спрашивали на уроках. Хотя, так по-настоящему — Нет. Пока нужды не было. Меня и без колдунов любят. Я красивая.

ИВАН: Ты? Да ладно!?

МАША: Да!

ИВАН: Это сила самовнушения.

МАША: Ты не веришь в черную магию? Хочешь, нас спор, ты через неделю будешь сохнуть по мне?! Ночей не будешь спать. Будешь мечтать руки моей коснуться, целовать мои следы…

ИВАН: Не надо. Не надо следы! Мне только этого не хватало, следы целовать! Это Я не верю? Я уже был жертвой такого колдовства. Три года сох по одной такой же уродине. Тьфу! Вспоминать противно. Ощущение такое, как будто в блевотину вляпался.  Ночей не спал. Плакал по ней в подушку. Да ладно бы физическое уродство. Тогда бы эту нелепую привязанность можно объяснить силой и магией внутренней красоты. Но она, ко всему, была жуткой, жадной, злобной, жестокой, беспощадной, завистливой старухой Шапокляк. Я тогда понял, что выражение: «умереть от любви» не метафора. Я реально умирал от любви.

МАША: Ну и как ты вырвался?

ИВАН: Бог, водка, музыка и блуд спасли меня. Буквально вытащили из могилы. Особенно благодарен я Блуду! Я до сих пор молюсь Богине Блуда.

МАША: Есть такая Богиня?

ИВАН: А как же!!! А как же! Ты что? Есть! Это главная Богиня! Афродитой звать! Есть еще Бог труда, Бог познания…

МАША: А рукоблудия?

ИВАН: Это тоже сфера влияния Афродиты.

МАША: Слушай! Ты, случайно, в рекламе очков не снимался?

ИВАН: (смеется) Вот она — слава! Снимался. Давно. Помнят! Помнят! Помнит страна рекламу очков! Как тебе реклама? Ты эти свои очки не после нее, случайно, купила?

МАША: А я вижу лицо знакомое. Так ты – актер? Колись, Абрам! Сворачивай во двор. Теперь еще направо.

ИВАН: Иногда.

МАША: Поднимись со мной, Абрам. Ну, пожалуйста! (Лезет в сумку за деньгами)

ИВАН: (с преувеличенным недовольством берет стольник) Да ты достала! Блудница мою голову! Я вообще-то на работу из-за тебя не попадаю.

 

ЭПИЗОД 15

 

Площадка. Дверь. Маша нажимает кнопку звонка. Дверь открывается. Никого за ней нет.

ГОЛОС: (снизу) Ну и что? Гав!

Камера опускается вниз. Стоит карлик-горбун в парчовом халате, с сигарой во рту. Рядом  собака-лобрадор. Собака горбуна больше его самого.

КАРЛИК НОС: Ну и на хуя ты мне его привела? Что ж ты, сучка, такая, меня спалить хочешь? О! Боги! Артемида любодеица! Да что ж это за наказание на мою голову!

МАША: Не быкуй, малыш! Это мой друг! (берет карлика на руки. Целует. Тот вырывается. Маша затягивается его сигарой)

КАРЛИК НОС: (отплевывается. Бьет ее легонько по носику. Говорит голосом извращенного педейраста) Отстань шлюха! Я тебе говорил, не води ко мне никого? Говорил?

МАША: Хватит бурчать, малыш! (подкидывает его, ловит, снова подкидывает и не ловит) Втереться!! Быстро! (по-хозяйски проходит в шикарные комнаты)

КАРЛИК НОС: (поднимается с пола) Может, он цветной! Или конторский! (Ивану) Ты кто? Мент? Документы! Быстро! Ты у него проверяла? Прописка есть? (Подходит к стеклянному столику, смахивает журналы на пол, делает дорожку для Маши).

ИВАН: (садится на диван) Скажи, гном, что такое счастье?

МАША: Он меня вчера на себе тащил через город. По одной, Абрам? На дорожку! Я угощаю! За твое великодушие!

ИВАН: Тьфу! Мерзость!

КАРЛИК НОС: Счастье, это когда ты достигнешь того, что можешь помочь близким людям.

МАША: Тут все чисто, не бодяжат! Я бы тех, кто бодяжит, сажала бы на кол! На Красной пощади! Публичную казнь бы ввела! Чтобы другим не повадно было! Ух, как бы я наслаждалась, видя, как и плющит на колу!

ИВАН: А если нет близких людей?

КАРЛИК НОС: (нюхает дорожку) Значит, хреново ты живешь, ковбой! Если никому от тебя нет пользы, то зря ты живешь. Ты чертополох! Бузина! Таракан ты! Вошь! Мандавошка! Делай добро не близким. Кому-нибудь делай! Бабушке-соседке, сироте бездомной, собаке безродной, канус-вульгарис, птичек корми… Заешь, сколько беспомощных, слабых, существ нуждается в нашей помощи, в простом добром слове (плачет)

ИВАН: Прям, кюре, епть. А ты, Ваше преосвященство, сейчас, делаешь добро?

МАША: Он? О! Да! Много! (Вытирает карлику слезы) Сколько я тебе должна, Клаус?

КАРЛИК НОС: С учетом, прошлого долга,  семьсот. И запомни, ковбой! Бог ни злой, и не добрый! Он справедливый! (Маша отдает ему деньги. Вдруг ее рвет прямо на стол).

МАША: О Дьявольщина! Меня тошнит от тебя, Клаус! (Схватившись за рот, выбегает из комнаты).

ИВАН: Красиво. А про Бога, — это ты к чему?

КАРЛИК НОС: А к тому, ковбой. У справедливости нет полюсов! Вот скажи мне: душа у человека есть?

ИВАН: Факт, есть!

КАРЛИК НОС: Она бессмертна?

ИВАН: Есть такое…

КАРЛИК НОС: И, соответственно, смерти нет, как таковой. А есть переход из одного состояния в другое?

ИВАН: Точно так!

КАРЛИК НОС: А если нет смерти, значит, нет убийств, болезней, нет понятия абсолютного добра и абсолютного зла. Значит, я сейчас – творю Добро! (снова проходит по дорожке) Ха-ха-ха-ха-ха-ха…..(шепотом) Никогда, слышишь, никогда не спорь с ней на гавно!

ИВАН: Что — на говно?

КАРЛИК НОС: (шепотом) Не ешь говно! Ни за какие деньги! Она никогда не отдает! Никому!

 

ЭПИЗОД 16

 

РЕДАКЦИЯ. Обыденная суета редакции. Ходят взад-вперед журналисты с листками бумаг по коридору. Иван приветливо целуется с девочками, сотрудницами. Обнимает друзей, словно не виделись долгие годы. Здороваются сложными, замысловатыми хлопками.

ЖУРНАЛИСТЫ: Что-то давно тебя не видно? Ездил куда-то? Привет!

Появляется девушка МАРИНА. Она в деловом костюме. Бизнес-дама. В руках папка с ценными бумагами.

МАРИНА: (целует Ивана. Поправляет его непокорные вихры) А ю о кей? Ну и видок у тебя! Ты в запой ушел, что ли? Тебя нельзя на вечер оставить одного. (К Марину подбегает другая девушка с бумагами. Марина подписывает важный документ).

ИВАН:  Нормально все. Друга встретил вчера. Засиделись. Детство вспоминали.

МАРИНА: Детство, говоришь. От тебя коноплей несет! (поводит носом) И вискарем. Дешевым. Ты хоть нормальные напитки пей.

ИВАН: Нормальный вискарь….

МАРИНА: Я сегодня приеду к тебе. Порядок наведу.

ИВАН: Я сегодня отоспаться хочу. Давай завтра.

МАРИНА: О кей! И притормози с вискарем…. Ты мне трезвый нужен.

 

ЭПИЗОД 17

 

Иван проходит в кабинет к Пашке.

ИВАН: Привет! (нагло плюхается в кресло)

ПАШКА: Ну, и где тебя черти носили? Потрудитесь объяснить! Встать, когда с вами разговаривает есаул!  Почему такое сильное амбре? А ведь время-то — Утро!

ИВАН: Да все нормально! Это вчерашнее. Уже полдень!

ПАШКА: Да, конечно, нормально. Я же вижу, невооруженным взглядом, ты торчишь! Тебе, конечно, ненормально. Но нормально-то не настолько, как тебе кажется. Вот это – что? (подсовывает ему глянцевый журнал)

ИВАН: (хватается за голову) Блин! Еще кто-нибудь видел?

ПАШКА: Мне его из приемной главного принесли. Вот тут написано: «Попытайтесь дать объяснение появлению этого материала на страницах конкурирующего издания!» Какое у тебя объяснение? Ты тайно работаешь на конкурирующее издание?

ИВАН: У меня объяснение такое! У нас он не пошел! А мне деньги нужны! Я что зря писал? Сколько ночей не спал! Сколько слез пролил….

ПАШКА: Но оплачивала командировку наша контора!!! Это раз! Ты ведь мог подписаться псевдонимом – это два!

ИВАН: Да я кинул его по почте, и как-то даже не подумал, что это кого-то заденет…Я не знал, что эту байду, кто-то читать будет. Материал-то, по сути, – говно! Такой не жако конкурентам отдать! Пусть подавятся!

ПАШКА: Тебя! Ваня! Тебя и задело. Ну и сколько они заплатил тебе серебренников?

ИВАН: Сто!

ПАШКА: Ровно столько грамм я тебе и налью. Разливает коньяк по стопкам) Мне кажется, что ты подсел на деньги. С каждым днем тебе надо все больше и больше. А куда они идут – ума не приложу! Маину у тебя прошлого века. Ходишь ты в обносках!

ИВАН: (обиженно) Эта майка от Жана Поля Готье!

ПАШКА: В обносках от Готье. За командировку с тебя высчитают! Премии тебя лишат. Но откат, все равно, с тебя! И запомни: никогда, слышишь, никогда не подписывайся в других изданиях своим именем! Ну, твое здоровье! (выпивают)

ИВАН: (закусив лимоном) Ты не представляешь, Пашка, в каком шалмане я побывал давеча…. Как я там вмазался!!!

ПАШКА: Ну-ка, ну-ка…. Это интересно….

 

ЭПИЗОД 18

 

Иван берет интервью у Никаса Сафронова. Никас Сафронов пишет в масле голую девушку. Натурщица сидит на персидском ковре с кривым ятаганом в прекрасных руках. Оператор настраивает камеру, свет.

ИВАН: Мы, Никас, сразу в Интернет давать будем он лайн.

НИКАС: Тогда, может, лучше давай так: сядем в зимнем саду. С бокалом вина. Красиво так сделаем…

ИВАН: Нет. Давай тут. Ты не прекращай рисовать. А мы будем в реальном времени показывать твою работу. А насчет вина, ты правильно сказал. Я бы выпил немног. Башка трещит….

НИКАС: В баре возьми что-нибудь…

ИВАН (накатывает стопарик. Довольно крякает) Раз! Два! Раз! Два! Рр-р-р-р-р-о-о-о-о-о-с-с-с-с-с-с-с-и-я-я-я-я-! Готовы, ребята?

РЕБЯТА: Готовы!

ИВАН: (в камеру) Здравствуйте, дорогие друзья! Мы с вами в гостях у известного российского художника, моего друга, непревзойденного мастера парадного портрета, и чародея обнаженного тела, Никаса Сафронова. Здравствуй, Никас! Давно не виделись!

НИКАС: Здравствуй, Иван. Здравствуйте, дорогие друзья.

ИВАН: Давай, Никас, поговорим откровенно. Как на допросе.

НИКАС: Давай, лучше, как на исповеди…

ИВАН: Хорошо. Помнишь ли, Никас, момент в своей жизни, когда кроме удовольствия от рисования стал получать еще и выгоду?

НИКАС: Ну, выгода бывает разная. Я, например, когда в одесском мореходном училище учился, уже неплохо рисовал. И меня освобождали от строевой подготовки, от нарядов, а иногда и от лекций. Это уже была реальная выгода.

ИВАН: А когда обратил свой чистый взор на голую натуру НЮ?

НИКАС: Я вообще был очень скромным мальчиком. И голых девушек рисовал вначале, без натурщиц, используя свою фантазию, воображение и опыт созерцания…

ИВАН: Игральных карт?

НИКАС: Нет. Произведений мастеров Эпохи Возрождения….

ИВАН: А можно спросить твою партнершу. Ведь создание шедевра, я полагаю, это совместное творчество?

НИКАС: Разумеется. Ее красота, моя кисть. Я думаю, можно…

ИВАН: (обращается к девушке) Света, вам нравится создавать картины? Быть причастной к прекрасному искусству?

СВЕТА: Конечно.

ИВАН: Не предполагает ли этот процесс более тесного взаимодействия с творцом?

СВЕТА: Ну, это, смотря, какой творец.

ИВАН: Да хоть бы, вот этот…

НИКАС: Давай-ка, Вань, по-существу, поговорим об изобразительном искусстве…

 

ЭПИЗОД 19

 

Утро. ИВАН просыпается в чуждой ему женской спальне. Всюду уси-пуси, цветочки, зеркала, рюшечки, кошечки, подушечки. Выходит на кухню. Там у плиты колдует домашняя СВЕТА. В майке и трусиках.

ИВАН: (ступает из последних сил, валится у ног Светы) Товарищ! Воды!

СВЕТА: (подает ему стакан воды)

ИВАН: (стуча зубами о край стакана) Там… Наши…. Передай в штаб пакет….На словах! Комиссару Игнатюку! Перекоп взяли!…Все погибли….Все! И Петька погиб, барабанщик наш! Он смерти смотрел в лицо… С веселым другом, барабаном….

СВЕТА: Горазды же вы спать, батенька.

ИВАН: А сколько времени?

СВЕТА: Десять!

ИВАН: А что же ты не разбудила, девка охальная?

СВЕТА: А вы не велели!

ИВАН: А отбой вчера во сколько у нас случился, развратница?

СВЕТА: Ты вообще ничего не помнишь что ли?

ИВАН: Все помню! Отбой не помню!

СВЕТА: Пить надо меньше…Комиссар….

ИВАН: Извиняйте, барыня… Бес попутал! Слаб я после ранения. Как мине под Каховкой снарядом в пах угораздило… Так теперь после стакана падаю я…

СВЕТА: Иди в душ. Полотенце я повесила там. Через пять минут я подаю на стол.

ИВАН: Право, я не смею…. Даже не знаю, в чем выйти к завтраку?

СВЕТА: В туалете твои штаны.

ИВАН: О! Мои штаны! Я вновь увижу их! (Марширует. Поет) Смело, мы в бой пойдем! За власть советов! И как один, умрем, в борьбе за это!

 

ЭПИЗОД 20

СТУДИЯ ВАЛЕРИЯ ГАИНЫ. Интервью Ивана с гитаристом  ВАЛЕРИЕМ ГАИНА. Операторы настраивают аппаратуру.

ИВАН: (смущаясь) Брат! У тебя выпить есть? А то я вчера перебрал слегка. Башка просто квадратная.

ВАЛЕРИЙ ГАИНА: Конечно, конечно…. (открывает бар) Что ты, Ваня, пьешь в это время  суток?

ИВАН: Вот это. Ты со мной?

ВАЛЕРИЙ ГАИНА: Не! Я уже лет десять не пью…

ИВАН, Это мудро! (выпивает) И вот это! Ну, Вот, другое дело. Раз! Два Три! Ла-ла-ла! (становится серьезным) Я готов. Ребята, вы готовы? Сереж?

СЕРЕЖА: Готовы! Внимание: Мотор!

ИВАН: (собран, серьезен) Здравствуйте, дорогие друзья! Сегодня мы напросились в гости к великолепному музыканту, виртуозному гитаристу, и, к счастью, моему другу и кумиру, ВАЛЕРИЮ ГАИНА. ВАЛЕРИЙ только что завершил работу над своим новым сольным альбомом. Несколько слов  о новом альбоме.

ВАЛЕРИЙ ГАИНА: Здравствуйте. Этот альбом  полностью состоит из моих собственных инструментальных композиций. Я собрал под крышей этого альбома своих друзей, музыкантов, с которыми мне повезло когда-либо работать …..

ИВАН: Кто оказал влияние на тебя, как на музыканта? Блэкмор? Мальмастин?

ВАЛЕРИЙ ГАИНА: Мальмстин, безусловно. Он гений. Без этого вряд ли я смог бы сформироваться. Но не только он. Стив Рэй Воган. Клэптон…. А вообще, вряд ли хотя бы один музыкант, обошелся без влияния какой-то музыки, каких-то музыкантов. Если кто-то говорит, что у него не было кумира, наверняка, лукавит. Биттлз были в восторге от Боба Дилана. Сам Мальмстин боготворит Ричи Блэкмора. Я слушал и Майлза, и Сатриани, и Джанго Рейнхарда. Я рассматриваю их как своих великих учителей. Но самым лучшим учителем была, как ни странно, народная молдавская музыка. Я учился в музыкальной школе на аккордеоне и играл народную музыку. Она окружала меня с детства!  Рок пришел гораздо позже. Если прислушаешься, ты услышишь народные мотивы в моих композициях….

ИВАН:  Последний раз мы виделись с тобой в Америке. Отчего ты бросил берег Американский? Отчего вернулся домой?

ВАЛЕРИЙ ГАИНА (рассказывает о своей работе в Америке и Южной Корее).

ИВАН: В как ты относишься к тому, что некоторые гитаристы крадут друг у друга целые музыкальные фигуры, гитарные ходы.

ВАЛЕРИЙ ГАИНА: Это все равно, что говорить о писателях, что они крадут друг у друга фразы и буквы. Когда музыкант играет, он вкладывает в произведении свою душу. А какие ходы он использует, это не важно. В музыке, в литературе, и вообще, в творчестве, тяжело избежать некоторой доли эпигонства. Семь нот всего нам дано. Сотня букв и звуков. Десяток сюжетов повторяют другу друга уже тысячу лет. Но несправедливо обвинять при этом музыкантов в воровстве. Если ты украл целиком мелодию композиции, тогда да, ты воришка. А во время импровизации иногда может неожиданно и выскочить какой-то кусочек, в котором кто-то может узнать уже звучащий ранее фрагмент.

 

ЭПИЗОД 21

 

Иван возвращается домой с упакованной в бумагу картиной в руках. В коридоре спотыкается о какие-то коробки. Слышатся нестройные гитарные рулады. Заходит в комнату Николая. У него новая гитара – голубой Стратокастер, новый комбик, примочки, педаль, пульт, микрофон. Маша сидит напротив. Бутылка коньяка. Николай сильно нетрезв.

НИКОЛАЙ: В-в-ваня! А мы тут… гляди, какая гитара! Стратокастер!

ИВАН: (он явно недоволен. Обращается к Николаю)  Ты лекарства принимал сегодня?

НИКОЛАЙ: Нормально все… Смотри сколько классных ништяков… Смотри, какой звук!

ИВАН: Молодцы!  (Маше): Выйдем-ка на минуточку. (они выходят) Маша. В общем…. Я тебе помог.. А теперь ты…. Что за праздник? Маша? Тебе скучно? Иди в клуб! Иди в свой шалман, к своим карликам! Оттягивайся под свой транс, хаус! Танцуй, пока молода! Что тебе здесь? Здесь другая музыка, и своя жизнь! Нам благотворительности не надо! Не мути  тут омут! Он только неделю, как из больницы вышел.

МАША: (скупая слеза в глазах) А что, я не могу сделать ему подарок? Тебе жалко? Жалко, да? Жалко, да? Да? Жалко? Да?

ИВАН: Ему лечиться надо…

МАША: Жлоб! Старый пердун! (выскакивает, хлопает дверью). Возвращается: Ты просто ревнуешь! Ревнуешь! Ты не понял? Ревнуешь! Старческой ревностью!! Старый Пердун! Ты даже одеваешься, как пенсионер! Мудак! (хлопает дверью)

ИВАН: (запоздало, с древнегреческой театральностью.) Вон! Прочь из моего дома! Я выгоняю тебя! Блудница! Сама ты дура…

Иван возвращается к Николаю. Допивает коньяк.

НИКОЛАЙ: З-за-зачем ты так? Она же п-п-п-по доброму…

ИВАН: Во мне неожиданно проснулся самодур…Смотри лучше, какую я картину принес (разворачивает сверток. Там портрет Светы работы Никаса Сафронова) Художник один подарил.

 

ЭПИЗОД 22

 

РЕДАКЦИЯ ГАЗЕТЫ: Иван вприпрыжку бежит по коридору редакции. Навстречу бильд-редактор.

БИЛЬД-РЕДАТОР: Вот ты мне попался! На пятницу твой материал идет. Где фотографии?

ИВАН: (на ходу) Они лежат в папке «Италия» у Наташи на компьютере. Я вчера скинул! Отбери сама, пожалуйста! Я через час освобожусь и прибегу! И подпишу….

Иван забегает в конференц-зал. Там уже сидят пять очаровательных блондинок. Операторы уже готовы снимать. Свет выставлен.

ИВАН: (берет интервью у группы «Мобильные блондинки»). Добрый день! Все готовы? Я готов. (говорит в камеру)

Дорогие друзья! Сегодня у нас в гостях великая группа современности. Группа, которая заставляет учащенно биться сердца любой мужской аудитории. Даже рокеры снимают перед ними шляпы и трусы. Шутка. У нас в гостях группа «Мобильные блондинки»! Встречайте! (аплодисменты!) Меня постоянно мучает вопрос: А не хотелось вам спеть скем-либо из великих певцов современности? С Элтоном Джоном, Боно, Питером Гэбриэлем, или с Киркоровым, на худой конец?

ДЕВУШКИ: (смущенно смеются) Хотелось бы. Но они не приглашают.

ИВАН: Я думаю, что они просто стеснялись, сделать вам такое дерзкое предложение! Ну, теперь им точно передадут, что вы согласны. А есть у вас хобби, кроме пения песен? Рыбалка, охота? Может, кто-то из вас любит поковыряться в огороде, редиску откопать, вышить крестиком, макраме?

МОБИЛЬНЫЕ БЛОНДИНКИ (смеются) Ну, я немного иногда могу шить для свое дочки… А у меня хобби это сходить в хороший клуб. Мы любим путешествовать по миру.

ИВАН: Где вы были в последний раз? Я читал в зарубежных криминальных сводках: Хургада, Анталия, Минск, Душанбе… Еще где?

МОБИЛЬНЫЕ БЛОНДИНКИ: (смущенно смеются) В Куршевеле.

ИВАН: В Куршевеле? А! Так это вас с Прохоровым застукали?

МОБИЛЬНЫЕ БЛОНДИНКИ: Это было давно…. А мы только что оттуда вернулись.

ИВАН: На охоту там ходили?

МОБИЛЬНЫЕ БЛОНДИНКИ: Нет. Мы в основном на лыжах и по клубам.

ИВАН: Ну, так все правильно: там же основная дичь! Это же естественный ареал обитания крупного олигарха.

 

ЭПИЗОД 23

 

Иван возвращается домой. В коридоре коробки. Маша снова сидит у Николая.  Теперь у него огромный домашний кинотеатр. Столик ломится от яств.

ИВАН: У нас снова праздник? С новым годом?

МАША: С новым счастьем!

НИК: Маша вот… Новый телек! Садись, Вань…

ИВАН: Не хуху себе!? Это что: у нас спонсор теперь?   Не знаю, имею ли я право вторгаться в вашу жизнь…

МАША: Не бурчи, старец! Вот ведь, зануда, какая старая! А? Садитесь, дедушка-пердун! Выпейте с нами.

НИК: (Говорит басом. Он перевоплощается в кадрового рабочего) Садись, Степан! Рассказывай, как там, на заводе?

ИВАН: Да как, Михалыч. Как ты на пенсию ушел, так все наперекосяк пошло. План нам стали завышать. Бригадир наш Антонюк Инат Абрамыч

НИК: Игнат Абрамыч?

ИВАН: Игнат Абрамыч, задницу перед начальством рвет – в две смены ебошит!  Нам, приходится идти вослед ему.

НИК: Это ты зря, Николай! Человек старается, не для себя, для завода. Я с ним с 37 года еще работаю. Трудяга! Настоящий коммунист. Я еще его отца, Абрама Соломоновича знал. Знатный токарь был.

ИВАН: А еще, Михалыч, радостная весть! Нам же на четвертый участок новые станки поставили с числовым программным управлением. У нас за один день производительность труда знаешь, как подскочила!

НИК: Так. Хорошая затея. Надеюсь, не в ущерб качеству?

ИВАН: Втулки еще лучше стали! Тяжелее!

НИК: Кобяков придумал?

ИВАН: Нет. Кобяков теперь зав. складом.

НИК: Молодца! Сделал-таки карьеру себе! Талантливый, чертяка!

ИВАН: На партсобрании так всем коллективом решили! Единогласно проголосовали. Зарплату свою за май отдать на новые станки!

МАША: И премиальные тоже, Михалыч! А Зина Козюлина, ну та что  в лотерею выиграла… Носастая такая! Рябая. У нее руки одной нет.

ИВАН: Лысая?

МАША: Нет. Крашенная! Весь выигрыш отдала! Пять тыщ!

НИК: Как же, Зинка-то? С гальванического цеха? Помню! У нее еще сиськи четвертого размера. Она еще у нас в драмкружке стриптиз плясала в шесят втором на Октябрьские праздники. Ух и плясунья была, огонь баба! А Гольдфарб Аарон, работает ишшо?

ИВАН: Гольдфарб? Сутулый такой? Расстреляли, нашего Аарона.

МАША: Его с завклубом застукали в душевой за непристойным дем.

НИК: Ишь ты! Доигрался, значить, Гольдфарб? Я же говорил, сутулого могила исправит!

ИВАН: Да… Сколько веревочки не  вейся, а конец все же будет!

МАША Не уберег он свою веревочку! Михалыч! (начинается ржачка. Звонит мобильник у Маши. Она делает знак всем молчать!) Да, пап! Я у Наташки заночую! Мы сейчас…. Ой! Ну, какая разница, пап! Мы уже спим. Я утром позвоню, как только проснусь! Целую! Я тебя очень люблю! (прячет телефон) Сука!

НИК: (сквозь смех) Г-г-г-говорил ему:  береги Аарон веревочку!

ИВАН: Но, друзья! Конец-то у веревочки все же остался!

МАША: Выпьем за веревочку!

НИК: З-за к-к-к-к-он-н-ец! Как я в-в-вас лю-блю вас! (обнимаются)

ИВАН: Черт с вами, эпикурейцы чертовы! Наливай, блудница!

 

ЭПИЗОД 24

 

Звучат первые, утренние, металлические аккорды гитары. Иван просыпается в своей кровати в некотором недоумении. Рядом – Маша. Она обнажена, насколько это возможно в гостях. Ногу голую закинула ему на чресла.

ИВАН: (бережно сбрасывает ногу с чресел своих. Ищет труселя свои, но не находит оных). Дьявольщина! Тысяча чертей! Ноги тут по всему дому валяются….

МАША: (не открывая глаз)  Ваня!

ИВАН: (сокрушенно) Сколько раз говорил себе: никогда не мешай кьянти с абсентом. Абсент – страшная сила. Ван Гог ухо откусил себе, после бутылки абсента.

МАША: (счастливо и глупо улыбаясь). Ванюшка! Иди ко мне…

ИВАН: После абсента многие теряют совесть, деньги и ориентацию. Теряют своих любимых, работу, совесть.

МАША: (улыбаясь еще глупее) Ванюшок!

ИВАН: После даже самого вонючего портвейна я не творил столько глупостей, сколько после после твоего абсента.

МАША: Ванюшка! Сколько тебе заплатили производители портвейна за этот дурацкий текст?

ИВАН: Старый добрый портвейн: где ты, Портвешок? Где твой веселый, безобидный, разнузданный кайфок? А? Ванюшок?

МАША: А мне, например, наоборот, после абсента наоборот всегда хорошо. Чисто в голове  разнузданно.

ИВАН: Да у тебя там всегда, по-моему, чисто. (в слепом отчаянии) Но, где же? Где они?

МАША: Ты это ищешь? (потрясет трусами)

ИВАН: Трусы? (надевает трусы. Читает с пафосом) Трусы! О, нет! Трусы не главное в судьбе моей. Ведь без трусов прожить мы можем много лет! А люди древние трусов вообще не знали! Я до пяти лет прекрасно обходился без трусов. Лишь в двадцать я постиг трусов необходимость. Нет! Я ищу свои лишь принципы свои неколебимые!

МАША: Они поколебались?

ИВАН: Они порушились. (Идет в туалет. Журчит струя.)

МАША: (Идет за ним, закутавшись в простыню. Вещает из-за двери) Теперь, согласно своим чистым, непоколебимым принципам, ты должен жениться на мне.

ИВАН: Ты прям, Петросян. Нет, ты . ….Степаненко. Дроботенко!

МАША: А, если я сделаю тебе предложение, от которого ты не откажешься? Ты ведь любишь деньги? Или все-таки принципы — больше?

ИВАН: Я принципиально люблю деньги.

МАША: Давай поженимся?

ИВАН: (выходит. Идет чистить зубы) Это название телевизионной программы.

МАША: Не по настоящему, Ванюшка. Фиктивно. Мне очень нужно. Мне чтобы отец отстал! Он меня задолбал! Всюду преследует, как КГБ! Я тебе хорошо заплачу. Мне нужно в Лондон, а там нужна в паспорте печать….

ИВАН: Найди кого-нибудь подешевле. Полстраны без работы. Кавказский регион, Сибирь, Дальний восток…

МАША: Мы не надолго. На полгода. Потом разойдемся.

ИВАН: В чем засада?

МАША: Десять тысяч.

ИВАН: Чего?

МАША: Евро.

ИВАН: Подозрительно. Очень подозрительно. (идет на кухню. Ставит кофе)

МАША: Полгода всего.

ИВАН: Я найду тебе человека за процент.

МАША: Мне нужен ты.

ИВАН: С этого надо и начинать. Где-то же должна быть разводка. Подвох в чем? Маша! Почему я?

МАША: У тебя имя!

ИВАН: Какое имя? Какое имя?

МАША: Красивое: Ванюшка.

ИВАН: Не называй меня Ванюшка. Это почти как вонючка.

МАША: Ты – известный журналист!

ИВАН: Чушь! Если главное в твоей матримониальной авантюре известность, тебе больше подойдет любой Диджей или рокер. А журналисты, да будет тебе известно, известны только в рамках своего СМИ. Никто не читает имя автора в газете. Телевизионщика еще как-то знает. А газетчики – это серые, подвальные мышки информационного царства. Это только в дурном, дешевом кино они такие значительные!

МАША: Мой папа знает тебя. Читает все твои заметки. И даже некоторые вырезает в папочку.

ИВАН: (польщено) Да ладно?! Прямо вырезает?

МАША: Вот тебе крест!

ИВАН: Где?

МАША: Что?

ИВАН: Где твой крест?

МАША: Тебе что — жалко?

ИВАН: Мне это неинтересно.

МАША: Ты не можешь это знать. Может, это перевернет твою жизнь

ИВАН: Это последнее, чего бы я хотел. Жизнь мою перевернуть… Еще чего…

МАША: Двадцать.

ИВАН: Согласен.

МАША: Я думала, мы еще поторгуемся.

ИВАН: Деньги вперед.

МАША: (прыгает от радости, целует его) Продажный журналист…

ИВАН: (брезгливо вытирает рот, с отвращение сплевывает) Блудница…

МАША: Я все устрою! Тебе ни о чем не надо беспокоиться! От тебя только паспорт! Все будет чики-пуки!

 

ЭПИЗОД 25

 

Иван сидит с другом и шефом Пашкой в баре за кружкой пива.

ИВАН: (говорит женским голосом, похожим на голос Маши) Я все устрою! Тебе не надо ни  чем беспокоиться! Все будет чики-пуки! От тебя только паспорт….

ПАШКА: (в раздумье) Да. Что-то она темнит! Не любовь же тут, в самом деле! Как объект вожделения ты уже никому не интересен.

ИВАН: (обиженно) Да ладно! Не интересен….

ПАШКА: Ты, Ваня, даже для педерастов неинтересен. Старый, бедный, худой…

ИВАН: Ну, это для тебя. Не суди о педерастах по себе…

ПАШКА: Это, как сказать. А так, у тебя даже при разводе отсудить нечего.

ИВАН: Она сама богатая, как Ротшильд. А я знаменит и талантлив.

ПАШКА: Вау! Да, перестань! Какой ты, на хуй, знаменитый? Брось. Не обольщайся! Тебя читает твоя мама и еще пара человек, по работе. Даже я не могу назвать себя знаменитым!

ИВАН: Ее отец…. Да ладно… Во всяком случае, деньги она мне уже заплатила.

ПАШКА: Выходит, ты сегодня проставляешься?

ИВАН: Можно и так сказать!

ПАШКА: Сколько же сегодня стоит наебать старичка?

ИВАН: Двадцать тысяч! Баксов.

ПАШКА: Обалдеть! Да ты – мачо!

ИВАН: Мачо не мачо..

ПАШКА: Но какой-то подвох тут я жопой чувствую!

ИВАН: Чувствительная она у тебя. Расчувствовалась!

ПАШКА: Зря ты деньги взял! Я! Ваня! Отдай деньги взад! Гони ее подальше! Это бесплатный сыр, Ваня! Зря, Ванька! Жадность фрайера погубит! Я всегда боялся бесплатного сыра!

ИВАН: (сладострастно) Кстати, предаваться с ней сладкому греху, все равно, что устриц есть! Ты, небось, забыл, как это?

ПАШКА: Греху-то предаваться?

ИВАН: Устриц есть.

ПАШКА: Ненавижу устриц! Фу! Морские, зеленые сопли! Брр-р-р-р-р…

 

ЭПИЗОД 26

 

ЗНАТНАЯ КЛИНИКА ЛИЦЕВОЙ ХИРУРГИИ.

Кабинет дорогой клиники. Иван и доктор Подгайц. Иван берет интервью у доктора Подгайца. Операторы готовят свет, камеры.

ИВАН: Готовы? Николай Прокопьевич?

ДОКТОР ПОДГАЙЦ: Готов. Только вы меня непременно спросите, про аборты и пластику!

ИВАН: Заметано! Все! Поехали! ( в камеру) Скажите, Николай Прокопьевич. Вы раньше в вашей клинике делали успешно аборты.

ДОКТОР ПОДГАЙЦ: Собственно, мы с этого начинали. У нас очень хорошие специалисты. Многие стажировались в Италии. А как вы знаете, лучше всего аборты делают именно в Италии.

ИВАН: Ну, это и дураку известно….

ДОКТОР ПОДГАЙЦ:… Джулия Робертс делал там аборт. Наоми Кэмпбел опять же. А у нас тоже делали аборты все русские знаменитости! К сожалению, врачебная тайна, не позволяет не назвать все имена.

ИВАН: Жаль.

ДОКТОР ПОДГАЙЦ: Но я вам скажу, по секрету..

ИВАН: Могила!

ДОКТОР ПОДГАЙЦ: У меня подтягиваются злотые олоса России! Самая известная примадонна страны была у нас….

ИВАН: Невероятно! Они абортируются у вас?

ДОКТОР ПОДГАЙЦ: Но, по другому поводу! Мы ведь перепрофилировались два года назад. И стали заниматься пластическими операциями.

ИВАН: То есть, аборты уже перестали быть актуальными и не приносили вам дохода?

ДОКТОР ПОДГАЙЦ: Аборты мы успешно продолжаем делать, но теперь еще и пластика.

ИВАН: То есть, легла на аборт и в нагрузку, губы накачала!

ДОКТОР ПОДГАЙЦ: Многие девушки идут на это. Беременность, особенно прерванная, забирает молодость.

 

ЭПИЗОД 27

 

ДВОРЕЦ БРАКОСОЧЕТАНИЙ:

Иван подъезжает на своей задрипанной машине к ЗАГСу в майке-алкоголичке и джинсах. Маша в шикарном белом, свадебном платье, в фате. (Целует ошеломленного Ивана. Тревожно оглядывается).

ИВАН: Что за карнавал? Ты чего так вырядилась, как на свадьбу?

МАША: Зато ты одет, как последний лох! Тебя что: Рэй Чарльз одевал? Или Стиви Уандер?

ИВАН: Рэй Чарльз умер.

МАША: А где цветы?

ИВАН: Ты что так озираешься? За нами хвост?

МАША: Сейчас свидетели приедут.

ИВАН: Свидетели Иеговы?

МАША: Вон они. Папка! Папка! (машет кому-то рукой)

ИВАН: (обалдев) Папка? Какая папка? Зачем нам папка? Постой, мы так не договаривались! Что за… Я сейчас уйду! Какой еще, на хуй, папка? Мария! Ты меня просто развела? Это и есть разводка?

МАША: Успокойся Ваня! Все должно быть красиво! (Машет кому-то рукой. Из подъехавшего огромного черного Кадиллака выходит упитанный, лощеный, мужчина в дорогом белом костюме, охрана открывает ему двери) Вон он! Пап! Ванюшка!

ИВАН: А я думаю: в чем подвох! А оно вона как!

МАША: Я тебя прошу! Ванюшка! Я что, тебя: часто прошу? Часто? Один раз не можешь потерпеть….

ИВАН: Да ты меня задолбала….И не зови меня вонючкой…

МАША: Один день всего! Будь умницей! Я тебе еще много денег дам. Мы Ника отправим в Баден-Баден! Я отправлю. На следующей неделе….

ИВАН: (вглядывается в приближающегося Кабанова). Он у тебя кто: премьер? Рожа знакомая…

МАША: Ну, пожалуйста, ну, прости…

КАБАНОВ: (ласково и снисходительно обнимает дочу. Оглядывает с недоумением Ивана.) Ты?… Вот так?…. Так это… Несерьезно как-то… Какой у тебя размер?

МАША: Пап да я просто его только что поставила перед фактом. Он тоже видишь, как растерян, удручен…

КАБАНОВ: (укоризненно Маше) Ты у меня вообще… Ну, что за человек? Вся в мать. Такая же дура. (протягивает руку Ивану) Игорь Вадимович.

ИВАН: Иван! …. Васильевич.

КАБАНОВ: Какой у тебя размер, Василич? (своим парням) Гусев! Сгоняй-ка  магазин, одна нога тут, купи что-нибудь на него…Сорок восьмой, наверное. Или нет: сорок шестой…

ИВАН: Не надо мне…  Я вообще костюмы ненавижу…

КАБАНОВ: Не, ну не надо так, как в пивняк….  Ты бы еще в трениках пришел….

МАША: А все уже, пап! Нас зовут…

КАБАНОВ: (бурчит недовольно) Твою мать. Не по-людски как-то…

ИВАН: Зато весело.

МАША: Вот именно! Я не хочу, как у людей! (берет Ивана под руку, поднимаются по лестнице)

КАБАНОВ (шепотом Ивану): Рисковый ты, Иван! Заебешься с ней!

ИВАН: (шепотом) Я так не думаю….

 

ЭПИЗОД 28

 

ИВАН, МАША, КАБАНОВ, и его СВИТА, выходят из Дворца бракосочетаний.

КАБАНОВ: Прошу молодых ко мне, в машину.

ИВАН: О! Спасибо! Я не смогу! Мне на работу. К двум часам. Я на своей…. Мы так не договаривались…

КАБАНОВ: Стоп-стоп-стоп…. Какая может быть работа в такой знаменательный день? Там столы накрыты! Вся родня собралась! Работа у него! Ты это брось. Оскорбить нас хочешь?

ИВАН: Да нет… Просто я не знал….Мы же фиктивно….

МАША: (дергает его за руку) Дефективно. Помолчи, Ванюшка! Позвони,  на работу, отпросись.

ИВАН: (тихо Маше) Я не Ванючка! Может, ты объяснишь ему?

КАБАНОВ: Не волнуйся, Ваня. Глухов, пригонит машину домой. Глухов! Отгони машину ко мне. (Глухов молча протягивает руку за ключами. Иван послушно отдает. Глухов идет отгонять машину Ивана)

ИВАН, МАША и КАБАНОВ садятся во внедорожник. Свита рассаживается по машинам.

КАБАНОВ: (командует водителю) В магазин для начала!

 

ЭПИЗОД 29

 

Колонна черных машин прибывает в шикарный дворец. Позолоченные ворота автоматически открываются. Широкий луг, фонтаны, озеро, лебеди. Гостей встречает военный духовой оркестр. Вся компания поднимается по лестнице. Кабанов сияет. Иван уже в белом смокинге. Он понуро, словно на эшафот, поднимается во дворец. Фотографы делают снимки.

МАША: (глаза горят счастливым блеском. Она корчит рожицы, и мило улыбается в камеры) Ванюшка! Потерпи! Я тебе отплачу! Я исполню  три твоих любых желания! За мое одно: потерпи!

ИВАН: (заинтересованно) Любых?

МАША: Априори!

 

ЭПИЗОД 30

 

ДОРЕЦ КАБАНОВА. САДЕБНАЯ ВЕЧЕРИНКА. В огромной зале полно нарядных, солидных гостей, как на дипломатическом приеме. Среди гостей – представители российского дипломатического корпуса, руководители силовых ведомств, яркие представители  африканского этноса. Евгений Петросян, Влад Сташевский, Михаил Муромов, Ксения Собчак, Тимати, Владимир Познер, Михаил Горбачев, Маргарет Тетчер, Брайан. Адамс. Официанты разносят подносы с фужерами, канапе и бутербродами. На сцене фокусники и гимнасты, Навка и Киркоров. Кабанов представляет Ивана гостям. Те чинно раскланиваются. Иван разглядывает гостей. Гости – Ивана. Некоторым дает автограф: Брайану Адамсу, Мэргарет Тетчер, Киркорову (неохотно). Звонит мобильник.

ИВАН: (продолжая давать автографы) Пашка! Я сегодня не приду вообще! У меня…Я короче, на свадьбе…. У кого? У себя, свадьба, епть! Да не шучу я! Давай я тебе по телефону надиктую. (достает записную книжку) Допиши сам, ну, пожалуйста. Сноску дай. Записывай: средняя пенсия в странах Евросоюза рассчитывается с учетом продолжительности жизни, возраста выхода на пенсию и индексации размера выплат. На сегодня средний размер пенсий в абсолютных цифрах по данным ООН выглядит так: в Дании в 34 тысячи долларов в год. Тысячи! Да, тысячи! В Нидерландах 32 700. В Люксембурге и Греции —  30 200 долларов. В Италии? В Италии.. сейчас…Согласно официальным данным средняя пенсия в Италии составляет в 1000 евро в месяц, однако, на деле, половина получает около 500. Точка! С меня бутылка коньяка. Хорошо, две! Завтра!

 

ЭПИЗОД 31

 

СВАДЬБА ИВАНА БАБИНА. Свадьба в разгаре. Ивану уже все порядком надоело. Он устало сидит на диванчике, с фужером коньяка и сигарой «Ромео и Джульетта». К нему подсаживается аккуратный, интеллигентный ОТЕЦ МАЛОФЕЙ, похожий на академика Павлова.

ОТЕЦ МАЛОФЕЙ (панибратски обнимает Ивана): Эх! Бляха-Муха! Иван! Молодость, молодость! Как я вам завидую! Молодая невеста! Тесть знатный! Дворец! Блестящие перспективы! Вам подмигнула счастливая звезда!

ИВАН: Да?

ОТЕЦ МАЛОФЕЙ: Только куда все это потом девается: красота, молодость… Удивительно, но со временем утрачивается интерес даже к самым прекрасным женщинам. Я вам, как человек опытный, умудренный, говорю!

ИВАН: Да я и сам уже умудренный.

ОТЕЦ МАЛОФЕЙ: Да какой… Ой! Ничего вы не знаете. А что делать, кода страсть угасла? Все! Не хочется! Надоела! Воротит! А? Что делать?

ИВАН: Расстаться!

ОТЕЦ МАЛОФЕЙ: Ответ неверный! Искать новую страсть на стороне! Я считаю, что в брачных отношениях необходима легитимная ротация! Попользовался, утолил страсть – передай эстафету другому! Потом снова воспламениться! Ты замечал, как после долгого воздержания и страшную хочется!

ИВАН: Вы сексопатолог?

ОТЕЦ МАЛОФЕЙ: Да нет…Но ведь согласитесь: что делать супруге, если муж уже не проявляет к ней интереса? Она начинает увядать в физиологическом и морально-психологическом смысле. Надо дать ей возможность реализовать либидо на стороне!

ИВАН: Вы Машин психоаналитик?

ОТЕЦ МАЛОФЕЙ: Тепло-тепло. После адюльтера она похорошеет, расцветет, нальется, словно весенняя почка!

ИВАН: Вы Машин дядя?

ОТЕЦ МАЛОФЕЙ: Да нет… При чем тут это…Жены с возрастом дурнеют и стервенеют. Вон, видите – странная дама с веером, похожая на Фрэдди Кюгера? Это моя супруга. Да! Батенька! А какая красавица была? Половина Петербурга валялось у ее ног! Редкий день случался без дуэли из-за нее! А сколько самоубийств — не счесть! Много полегло людей во время ее молодости. И если бы не я, полегло бы еще больше.

ИВАН: Да ладно! Она и сейчас ничего…

ОТЕЦ МАЛОФЕЙ: Ха! Не смешите меня! Оставьте, батенька! Пустое! Зачем лукавить? Она страшна! Да, да! Страшна, как черт! Как сатана! Как помесь вампира с зомби! Я боюсь с ней оставаться в темной комнате! Страшно! А ведь супружеский долг велит еще и покрывать!

ИВАН: Да ладно! Все еще велит?

ОТЕЦ МАЛОФЕЙ: Требует! Он же  доо-о-о-лг! (поднимает значительно пальчик с огромным перстнем) Покрывать через страдания! Через отвращение!

ИВАН: Может, это расплата за грехи?

ОТЕЦ МАЛОФЕЙ: (горячо) И ежели мужа не тянет более к жене своей, но тянет его к другой женщине, то пусть с ней услаждает плоть свою. И ежели жена изнывает от неудовлетворенного плотского желания, то пусть отдаст тело свое другому! Ротация! Так отчего же на законодательном уровне не разрешить адюльтер? А? Вы так не считаете?

ИВАН: Но это уже промискуитет какой-то… Хотя, большинство так и живет….

Подходит Кабанов.

КАБАНОВ: Ах! Господа! Какой день! Какие погоды нынче замечательные! Уж лист осенний землю покрывалом цыганским накрыл! Эк, как на Тютчева нас прет! А вы что, господа не танцуете? Я объявляю бал! Бал! Бал! Белый танец! Опять вы отец Малофей о семейной реформе! Уж в такой день могли бы забыть об этом! Танцуйте же, Иван!

ИВАН: Да я худой танцор!

ОТЕЦ МАЛОФЕЙ: (игриво треплет Ивана за щеку) А я потанцую! (срывается с места, и  с криком и гаком скрывается в шумной толпе)

КАБАНОВ: (с восхищением смотрит ему вслед) Неугомонный ОТЕЦ МАЛОФЕЙ! Старая гвардия! Верно, Иван?

ИВАН: Факт!

КАБАНОВ: Ну, что, зять! Поговорим, как мужчины?

ИВАН: Давайте, папа.

(Кабанов уводит Ивана в кабинет)

 

ЭПИЗОД 32

 

КАБИНЕТ КАБАНОВА. Книжные полки. Эфрон и Брокгауз. Детская энциклопедия. Собрания сочинений Федора Панферова, Ленина, Маркса, Энгельса, Бхагават-Гита, сочинения Шри-Шримад Шила Прабхупада. На столе – плюшевый мишка, бюст Будды и Ленина. В углу – бюст Кабанова. Н стене картина Репина «Иван Грозный убивает своего сына», «Допрос комиссаров», «Совет в Филях». Огромная фотография: Кабанов со Священником Федором Конюховым. Кабанов снимает пиджак. Под ним – кобура с крупнокалиберным «Магнумом». Он вальяжно разваливается в креслах. Закуривает сигару. Иван стоит перед ним, как царевич Алексей перед Петром.

ИВАН: (рассматривает фотографию) Отца Федора знаете?

КАБАНОВ: Ленина читал?

ИВАН: Давно. Не всего. «Государство и революция». «Что делать?» «С чего начать?», «Кто виноват?», «Где деньги?». Я тоже отца Федора знаю.

КАБАНОВ: Надо хотя бы иногда перечитывать классиков. Это иногда полезно. Хотя бы раз в год открывать книгу-то! А то возомнили себя классиками! Так ведь?

ИВАН: Некогда.

КАБАНОВ: Времени не бывает только у бездельников. Фенимора Купера читал?

ИВАН: Давно.

КАБАНОВ: А Бхагават Гиту?

ИВАН: Что?

КАБАНОВ: Бхагават Гиту читал? Или ту же Махабхарату? Эпос индийского народа? Или наплевать вам на эпос? Грамотеи! А ведь, наверняка, считаешь себя культурным человеком? Куда там! Нос задрал! Ведь считаешь?

ИВАН: Бхагават Гиту? Что-то припоминаю….

КАБАНОВ: Плохо, Ваня. Это учебник жизни. Как Библия, Авеста и Тора! Тору то, поди, не перечитывал?

ИВАН: Тору нет. Не попадалась.

КАБАНОВ: Не попадается тому, кому все по херу, кто ничего не ищет.

ИВАН: Это Ленин сказал?

КАБАНОВ: Чехов. Абрам Виссарионович. А кино смотришь?

ИВАН: А как же!

КАБАНОВ: «Чемоданы господина Питера Ларса» Питера Гринуэя видел?

ИВАН: Нет. Признаться, не посчастливилось. Но много слышал об этом фильме.

КАБАНОВ: «Токсичный мститель» Ллойда Кауфмана?

ИВАН: Нет.

КАБАНОВ: «Земляничная поляна» Ингмара Бергмана?

ИВАН: Что-то знакомое… Про что там, напомните….

КАБАНОВ: «Аватар»?

ИВАН: Давно собирался посмотреть.

КАБАНОВ: «Девять с половиной недель»?

ИВАН: Увы!…А сколько игорных домов в Монте Карло?

КАБАНОВ: Не уходи от ответа! «Комиссар» смотрел?

ИВАН: Нет.

КАБАНОВ: «Адмиралъ»?

ИВАН: Я «Свинарка и пастух» видел.

КАБАНОВ: (всплеснул руками) Ой-ей-ей-ей-ей-ой! Какие мы юмористы! Прямо Елена Степаненко какая-то, у нас в гостях, да  только! Только повод для шуток у нас не очень веселый, получается! Ты вообще в кино ходишь?

ИВАН: Почему это повод не веселый? Очень даже веселый…

КАБАНОВ: Вопросы здесь задаю я. А ты рассказываешь! Все честно и по порядку.

ИВАН: Что рассказывать?

КАБАНОВ: Все рассказывай! С самого начала! Только не ври мне!

ИВАН: Что все-то? Биографию что ли?

КАБАНОВ: А ты мне Ваньку-то не валяй? Че ты непонятку включил? Я тебе что – опер? А? Ты крутой? Да? Блатной что ли? И не ври мне! Я про тебя все знаю! Знаю, когда, с кем, и сколько раз!

ИВАН: Тогда, зачем мне что-то рассказывать?

КАБАНОВ: Все! Ты меня вывел, щенок! (Вскакивает. Подбегает к Ивану, хватает за грудки, приставляет дуло пистолета к подбородку) Что? Будем в молчанку играть? Кто тебя подослал, сука? Быстро, говори! Пристрелю падла, блядь!

ИВАН: (перепугался основательно) Д-д-д-да никто меня не подсылал! Я сам пришел….

КАБАНОВ: (Наносит крюк в живот. Иван перегибается пополам) А вот так?

ИВАН: Я ничего не знаю! Меня никто не подсылал! Спросите у свое дочери!

КАБАНОВ: (наносит еще один удар) А вот так лучше? Заметку решил написать? А? Заработать на моем имени? Или на книгу замахнулся? Как я был зятем самодура Кабанова? Или: Как я наебал Кабанова»? Или «Как я разбогател на халяву»? Мы ведь не читаем «Махабхарату» и «Бхагават Гиту»? Мы писатели?

ИВАН: Я не знаю ни о каком богатстве!…

КАБАНОВ: Не пизди мне! Никогда! Ты решил себе сделать на мне имя? Славы захотел?А как тебе такая книга: «Как я трахал ебанутую дочку Кабанова»? Да? Трахал Машку? (бьет Ивана ногой в живот. Тот падает на пол) Трахал, я спрашиваю? Отвечай, сволочь! Отвечай, подонок! Надругался над честной девушкой? Безнравственная свинья! Педофил! Я тебя на зону отправлю! Будешь нары у меня грызть!

(Еще и еще раз наносит удары ногами. Двери открываются. На пороге – встревоженный шумом охранник с пистолетом). Пошел вон! Вон! Закрой дверь!  (Стреляет. Промахивается. От двери летят щепки. Охранник с какой-то даже поспешной радостью удаляется)

ИВАН: Хватит! Я прошу вас…. Я не хотел…Я ничего не знал! Я не хотел!

КАБАНОВ: (уже мягче) Не хотел он… Что значит, не хотел? Не хотел он. Ты что – импотент или петух? Петух? Отвечать!

ИВАН: Я не петух! Я был пьян… И она тоже… А проснулся, а она уже…

КАБАНОВ: Ты хочешь сказать, что моя дочь — блядь? Ты это хотел сказать? Она к тебе забралась в постель, а ты невинная овечка, стал ее жертвой?

ИВАН: Нет! Что вы! Я так не говорил! Маша золотой человек!

КАБАНОВ: Золотой? Да, будь моя воля, убил бы этого золотого человека! Твари! Все правильно рассчитали: меня завалить, и прибрать все мое богатство к своим поганым рукам! А? Хотели? Хуй тебе! Хуй вам всем!

ИВАН: Я вообще не знал, что у вас тут так… Что вы олигарх… Знаете что? Я сегодня же разведусь!

КАБАНОВ: Что? (бьет его ногой в живот) Что? Ты сказал  — разведусь? Ты сказал – разведусь? Я тебе, разведусь! Ты что: опозорить меня хочешь? Хочешь? (готовится к удару) Обосрать мою честь? Мое достоинство?

ИВАН: Нет! Не хочу ваше достоинство…Я сделаю, как вы хотите…

КАБАНОВ: (брезгливо) Тряпка! Фу! Тьфу! Ты бы на себя сейчас посмотрел: какая ты тряпка! Мразь! И это мой зять! Отец моих внуков! И статьи этого человека я храню у себя под матрацем!

ИВАН: Я не отец…

КАБНОВ: Ну, собираешься. Трахаешь, ведь Машку? Трахаешь? Я спрашиваю!

ИВАН: Трахаю….

КАБАНОВ: (удовлетворенно) То-то же! Боишься смерти? Отвечай? Боишься?

ИВАН: Нет. Смерти я не боюсь. Я боли боюсь.

КАБАНОВ: Я тоже смерти не боюсь. Я ее уже столько видел! Что тебе  не снилось… Вот ты как бы хотел умереть?

ИВАН: Я, вообще-то не хочу умирать..

КАБАНОВ: А кто хочет? Я, к примеру, спрашиваю.

ИВАН: Я, по натуре, гедонист и хотел бы…

КАБАОВ: Кто ты?

ИВАН: Я — гедонист! Ну, который любит веселье  праздники. И, соответственно, хочу умереть во время грандиозного кутежа, на берегу моря, с бутылочкой виски и с прекрасной женщиной.

КАБАНОВ: Ни хера себе! Да ты  гурман! С прекрасной женщиной! Ишь ты! Ты же женатый человек! О чести семьи надо думать…

ИВАН: Так ведь, смерть же! Напоследок…

КАБАНОВ: А я всегда хотел умереть в бою! От пули! Что б — наповал!

ИВАН: Красиво. А с кем – бой-то? С красными? Или с буржуями?

КАБАНОВ: Смеешься, комик? Смейся! Но запомни: если ты Машку обидишь, я тебя из-под земли достану и на кол голой жопой посажу! Это не метафора, Иван! На кол — это  метод! Из-под земли достану! Никакого моря! Никакого виски! Без женщины! Понял? Она у меня единственная дочь! И я за нее любого на кол посажу!

ИВАН: Понял. На кол!

КАБАНОВ: Вставай. Приведи себя в порядок. И молчок о нашем разговоре.

ИВАН: (поднимается с пола). Могила, папа! (Идет в туалет, тут же, сбоку дверь в кабинете. Умывается. Шепчет.) Тварь такая… Сука!

КАБАНОВ (из-за двери) Че ты там, Иван? Звал меня?

ИВАН: Нет-нет! Ничего! Это я сам с собой!

КАБАНОВ: И слышь…. Иван. Ты это… Без обид, Иван! Лады? Мы просто поговорили. Познакомились поближе! Считай, что это – собеседование. При приеме на работу! Мы должны теперь быть, как пальцы в кулаке! Как прутья в венике! Друг за друга жизнь свою не щадить!

ИВАН: (смотрит на себя зеркало. Поправляет бабочку, прическу) Да какие могут быть обиды… Между родственниками…. (выходит)

КАБАНОВ: Вот! Другой человек! А то – козырного включил тут! Дай я тебя обниму! (обнимает)  Кто прошлое вспомянет – тому глаз долой! Как сказал Наполеон Кутузову! Ха-ха-ха-ха-ха….

ИВАН: Ха-ха-ха-ха-а-ха….

КАБАНОВ: Прости меня Ваня. Ну, и ты же пойми и меня же. Ты, вот когда будешь свою дочь выдавать, тоже будешь беспокоиться. Вспомнишь еще меня! Когда срок придет! Ну! Что носяру повесил? А? Ну, хочешь, тоже ударь меня! Ну?

ИВАН: Не хочу…

КАБАНОВ: Нет! Ударь! Ударь, говорю! Бей! Бей!

ИВАН: (легонько бьет тестя по челюсти)

КАБНОВ: (притворно) Ой! Бля-а-а-а-а! Больно! Ха-ха-ха-ха! Все! В расчете! Не ссы, Иван! Все у нас будет отлично с Божьей помощью! В Бога-то веришь? В церковь ходишь?

ИВАН: Верую. Но в церкви давно уже не был. В прошлом году…

КАБАНОВ: Вот это зря! Бога не надо забывать. А то все Бога вспоминают, когда им плохо. А надо помнить, когда тебе хорошо! И благодарить Бога каждый день, за то, что проснулся в добром здравии. И молиться, молиться, молиться. Крест носишь?

ИВАН: Потерял. На море…

КАБАНОВ: (почти что ласково) Ну, ты и Гондон! (снимает с себя большой, золотой крест, как у Патриарха. Надевает на Ивана) На-кося! Дай-ка шею свою цыплячью. Это мой подарок. Носи и не снимай!

ИВАН: Крест чужой нельзя носить…. Это к беде!

КАБАНОВ: Не ссы! Языческое суеверие! Безбожники его придумали! Мой – можно! Он освящен в Иерусалиме! Носи! В честь нашего примирения. Я  тебя люблю! Я твои статьи все читаю! Как ты  про Боливию написал  сказка! Бианки! Пришвин! Как ты в Эфиопии зажигал! Это же шедевр! Прямо Генри Миллер! Ей Богу Миллер! Нет! Шопенгауэр! Ницше! Заратустра! Тебе книги надо писать! Махабхарату! Тору! Ты талант! Мы с тобой знаешь, какими делами будем ворочать? Скоро выборы! Меня будем выбрать! Ха-ха-ха… Мы такое им замутим, с твоим талантищем, да с нашими-то деньгами! Я тут газету под выборы решил замутить! Ты редактором будешь…. Ну! Давай выпьем на брудершафт. За наше светлое будущее!

Кабанов разливает коньяк по фужерам. Неловко, расплескивая, выпивают на брудершафт. Кабанов целует Ивана, страстно, по-брежневски. Дверь открывается. На пороге ослепительная Маша. Немая сцена. Иван вытирает оскверненный неестественным поцелуем рот рукавом смокинга.

МАША: Ничего себе! Стоит только на минутку оставить мужа без присмотра. Папка! Вы чего? Ванюшка! Ты пользуешься успехом!

КАБАНОВ: Дура! Вот дура! (Бьет дочу Машу по лицу) Мразь! Нету на вас Игнатия Лойолы! Зараза! Вся в мать! Такая же дура! Молчи, дура! Это – брудершафт! С зятем на брудершафт имею право выпить! Крест ему, вишь, свой подарил! Зятю своему.. Епть…

МАША: (Не придав особого значения пощечине, берет Ивана за рукав фрака) Ванюшка! Пошли быстрее! Там для тебя сюрприз!

ИВАН: (про себя) Да у вас тут сплошные сюрпризы…

Выходят в зал. На сцене появляются музыкант группы «Аэросмит», или Мотли Крю, или АС/DC, на худой конец. Зал взрывается прохладными, сдержанными аплодисментами. Иван, неумело свистит в два пальца.

МАША: Это я выбрала! Специально для тебя, Ванюшка! Как ты любишь…

Ревут первые аккорды! Взрывы! Петарды! Шутихи! Прочая пиротехника! Шоу начинается!

 

ЭПИЗОД 34.

 

СЕЙШЕЛЬСКИЕ ОСТРОВА

 

Черный от загара, заросший Иван, в белых шортах, сидит возле своего, утопающего в зарослях, бунгало. Рядом собака. Пальмы. Бананы. Ананасы. На небе ни облачка. Поют райские птички. Иван чинит свой башмак, время от времени, прикладываясь к бутылке, чокается сосудом о Собакин нос.

ИВАН: (поучительно собаке) Будущего не существует, Дружок! Существует лишь гипотетическое представление о расширенном в нашем сознании Настоящем. Всего лишь – гипотеза о настоящем, основанная на нашем печальном опыте. То есть! Не суйся туда, куда даже черти не совались! Дьявольщина! Три тысячи чертей! Йо-хо-хо! Бухло кончилось, дружок! Да! Все на этом свете когда-нибудь кончается! Дружок! Кончилось! Пошли в сельмаг! В сельсовет!

Садится в  старый Додж. Сабака радостно запрыгивает на заднее сидение. Они несутся по лесной дороге.

 

ЭПИЗОД 35

 

Торжественный прием в честь бракосочетания Ивана и Марии плавно переходит в заурядную пьянку. Гости начинают бестолково, жадно и торопливо жрать с шведского стола. Кто-то собирает деликатесы в полиэтиленовый мешочек. Кришнаиты, в желтых одеждах танцуют свои танцы под бубенчики. Талантливые музыканты «Аэросмит» валяются на сцене обкуренные, обторченные и облеванные. На полу объедки кусочки, шкурки бананов, в салатах дымящиеся бычки, обрывки газет, чьи-то туфли, трусы. Бегают бездомные собаки, роются в куче мусора. Кто-то из гостей уже спит в салате. Кто-то нелепо танцует. Кто-то целуется, а кто-то  и того хуже: совокупляется тайком в уголке. Да  сам виновник торжества Иван занимается петтингом с какой-то незнакомой пришелицей, монголоидной расы, в тени цветущих фикусов и рододендронов. Маша, в костюме Кармен, танцует аргентинское танго с мексиканцем Хулио в сомбреро. От танцующей толпы отделяется давишний ОТЕЦ МАЛОФЕЙ, похожий на академика Павлова. Он разъярен! Подходит к танцующему Кабанову.

ОТЕЦ МАЛОФЕЙ ПАВЛОВ: (с блатными интонациями)Ты! Ты! Иди сюда! Быстро!

КАБАНОВ: Я?

ОТЕЦ МАЛОФЕЙ ПАВЛОВ: Ты! Ты!

КАБАНОВ: Я? Я?

ОТЕЦ МАЛОФЕЙ ПАВЛОВ: Мужелюбец! Кровосос! Сучок поганый! Ты! Чван! Ты убил моего сына! Мразь! Мужелюбец! И сейчас ты за это ответишь! Фарисей! Книжник! Содомит!

КАБАНОВ: Успокойтесь, отец Малофей! Перепил немного. Отведите его в гостиную…

ОТЕЦ МАЛОФЕЙ: Сам ты Малофей! Депутат хренов! Я хочу чтобы все слышали! Люди! Товарищи! Господа! Это убийца! Я не буду молчать! Ты сжег моего сына в мартеновской печи! А перед этим надругался над ним! Я все знаю!!!! На металлургическом комбинате!

КАБАНОВ: (командует охране) Уведите его! Хулиганье! Совсем распустились, Панки!

ОТЕЦ МАЛОФЕЙ: (достает парабеллум) Лежать всем! Суки! Руки за голову! (дамы в бальных платьях падают на пол) Он сжег моего сына в мартеновской печи! Его оскверненное тело до сих пор не нашли..

КАБАНОВ: Успокойтесь, отец Малофей! Давайте выйдем на улицу! Спокойно поговорим… За бокалом вина…При свете фонарей…

ОТЕЦ МАЛОФЕЙ: (стреляет в потолок. Плачет.) Иуда! Содомит! Продажная Иуда! Люди! Что же вы делаете? Вы рады его подачкам! Вы пьете не вино, а кровь его жертв! Что вы пред ним прогибаетесь? Будет и на тебя управа! Я даже не могу похоронить своего сынулю! Этот гад сжег его тело в мартеновской печи….

КАБАНОВ: Малофей! Дай сюда пистолет. Возьми себя в руки!

ОТЕЦ МАЛОФЕЙ: От Малофея слышу!

КАБАНОВ: Хочешь, я один пойду с тобой. Один. Ты и я. И все! (один из охранников осторожно, крадучись, как подлая змея, заходит сзади. Показывает знаками: Стрелять? Кабанов одними глазами разрешает)

ОТЕЦ МАЛОФЕЙ: Да! Хочу! Пойдем, выйдем, один на один! Гомосек! Я разделаюсь с тобой! Пидорасина! Я тебе покажу, как моего сына топтать! Моего сына он будет трахать! Ишь! Чего удумал! Может, ты еще и меня трахнешь? Нет! Нет и нет! Я тебя здесь убью! Подонок! Мерзкий ублюдок! Я не боюсь тебя! Вот я! А вот ты! (Раздается выстрел. ОТЕЦ МАЛОФЕЙ смешно подпрыгивает, и, в кувырке, падает замертво).

КАБАНОВ: (кривая ухмылка искажает его и без того безобразный лик) Болтаешь много, Малофей. Унесите его. (хлопает в ладоши, как массовик-затейник!) Веселимся, господа! Музыка! (Играет гармонист. КАБАНОВ не попадая в ноты, поет, пританцовывает) Опа-опа! Оля-ля! Эх! Тюх-тюх-тюх! Загорелся наш утюг! Туторки-матуторки, едем на полуторки!

 

Мы с миленком целовались

Целых сорок пять минут!

Только встали и оделись

Наши жены тут как тут!

 

— Злобные силы не испортят нам праздник! А ну, голытьба!  Танцевать всем!

Гости, словно подмятые телегой сорняки, тяжело поднимаются с пола. Злобные, но послушные охранники первыми начинаю нелепо пританцовывать. Танец подхватывают остальные гости.

 

ЭПИЗОД 36

 

Ночь. Сверкает огнями дворец Кабанова. Возле бассейна – нарядные гости с бокалами шампанского. Некоторые прямо в одежде прыгают в бассейн. Все ужасно весело. Гомерический смех оглашает окрестности. Раздаются выстрелы пушек. Небо озаряют разноцветные всполохи и зарницы. Это салют. Голос Кабанова.

КАБАНОВ: Иван! Где ты, Иван! Ха-ха-хахаха-ха…. Куда ты спрятался? Выходи, подлый трус! Выпей с папкой!

МАША: Ванюшка! Выходи! Раз, два, три, четыре, пять! Мы идем искать! Ха-ха-ха-ха-ха-ха…

Иван, продирается сквозь кусты. Рожа оцарапана, в слезах. Сзади на него бросается с лаем собака. Иван подбегает к забору, взбирается на него, но срывается и падает. Собака рвет его штаны. Иван мужественно отбивается.

ИВАН: Пошла прочь! Вон! Сучка!

Снова взбирается на забор, но там колючая проволока, под напряжением. Его бьет током он не по-мужски кричит «Мама-а-а-а-а-а-!» и падает с другой стороны. Поднимается, грустный, грязный, пьяный, но во фраке. Стиснув зубы, идет во мрак ночи. В неизвестность.

 

ЭПИЗОД 36

 

ВСЕ ТОТ ЖЕ ЖИВОПИСНЫЙ СЕЙШЕЛЬСКИЙ ОСТРОВОК. Иван выходит из Доджа, и направляется в местный сельмаг. Дружок за ним. Идет Иван мимо деревенских хижин. Приветствует крестьян. С ним почтительно раскланиваются местные крестьянки-креолки. Детвора бежит за ним по дороге. Иван заходит в Сейшельский сельмаг. Там — МЕЛВИЛЛ, чернокожий продавец, бармен. За барной стойкой сидит девушка с бокалом коктейль.

ИВАН: Morning, Mam! It’s my dog! Hi, Melvill! Beautiful day! Hi! Melvill! I see, you business prospers? How much drugs and vodka has you sold today? (Привет, Мелвилл. Я вижу твой бизнес процветает? Много героина продал сегодня?)

МЕЛВИЛЛ: I live only due to you, Kurt! As usual, heroin fore you? (Живу только благодаря тебе, Курт! Тебе, как всегда, Героину?

ИВАН: Yes! One kilogram heroin! (Да! Килограмчик!).

МЕЛИЛЛ: One minute! (Минутку!)

ИВАН: It’s fresh? (Он у тебя свежий?)

МЕЛВИЛЛ: Yesterday’s (Вчерашний)

ИВАН: Good for you! End give me else one automaton, patrons, and ten grenades (Молодец! И еще дай мне автомат, патроны и десять гранат).

МЕЛВИЛЛ: But, You’d bought two boxes yesterday! (Но ты покупал вчера два ящика!)

ИВАН: Ended! (Кончились)

МЕЛВИЛЛ: Granets is yesterday’s too! (Гранаты тоже вчерашние!)

ИВАН: Nothing terrible! It need’s on pygmy! (Ничего страшного. Мне на пигмея)

МЕЛВИЛЛ: Poor pygmy! You constantly blast him! (Бедный пигмей! Ты его постоянно взрываешь!)

ИВАН: And give me tow bottles of you fucking Whisky for my grandma. And one glass for me! With ice! (И еще дай две бутылки твоего дерьмового виски для моей бабушки. И мне стаканчик. (девушке) Let me to regale you? (Можно мне вас угостить?)

РУТ: Too early for Whisky. (Рановато для виски)

ИВАН: My name’s Kyrt! It’ seems to me: I met you ten years ago. (Мне кажется, я вас уже встречал лет десять назад.

РУТ: May be. I was ten years old. (Может быть. Мне было десять лет).

ИВАН: May be in my old dream…We lived on the same wild island, and you often kissed me and we were lucky…(Может быть, в давнем сне. Мы жили на таком же диком острове, ты целовала меня бесконечно и мы были счастливы)

МЕЛВИЛЛ: (девушке) Don’t take offence on him. Simply Kurt’d lived without feminine’s caresses last year… Only with caresses of whisky! (Не обижайтесь на него. Просто он жил без женской ласки последний год…Только с виски.)

РУТ: (улыбается Ивану) It’s noticeably…(Это заметно)

ИВАН: Nice to meet you. Were you from? (Рад встрече. Откуда будешь?)

РУТ: Sweden. (Швеция) But you? (А вы?)

ИВАН: Albania. For a long time you’ll stay to our Land? (Албания. Надолго в наши края?)

РУТ: It seem’s…. You want to invite me? Let’s do it! (Кажется… Ты собираешься меня пригласить? Приглашай же!)

ИВАН: Let’s go! (Так пошли!)

МЕЛВИЛЛ: See you! When whisky’ will ended. (Увидимся! Когда виски закончится!)

ИВАН: I suppose, Very soon! (думаю, очень скоро)

Они выходят с Рут из бара-магазина. Собака за ними.

 

ЭПИЗОД 37

 

МОСКВА. БАР «ПРИЮТ РОГОНОСЦА»: За столиком дешевого бара, слегка опухший и слегка удрученный Иван в бабочке, в грязном белом фраке, слегка неуместном и вызывающем для такого убогого заведения. Напротив него Пашка, с ноутбуком, что-то ищет в Интернете. На вызывающий наряд Ивана с усмешкой поглядывают потрепанные жизненными вулканами завсегдатаи.

ИВАН: ….Я утром позвонил Машке…

ПАШКА: (уточняет) Жене, то есть, своей!

ИВАН:  Да. Жене. Сказал, что у меня срочное задание. Что пару дней не появлюсь. Так тут же этот позвонил!

ПАШКА: Тесть, то есть?

ИВАН: Да. Спрашивает: про кол не забыл?

ПАШКА: Какой кол?

К столику подходит не совсем трезвый, потрепанный жизненным штормом мужик. Обращается к Ивану.

МУЖИК: (Фотографирует Ивана на телефон) Это не вас вчера я по телеку видел? Вы – журналист?

ИВАН: (дает мужику пару бумажных банкнот Мужик довольный уходит) Он меня на кол жопой обещал посадить, если я Машку обижу.

ПАШКА. (напряженно смотрит на экран) Как отец, он, безусловно, прав. На сто процентов. А вот, с точки зрения общественной морали, это бесчеловечно. На кол-то! Жопой. Это опричнина, какая-то!

ИВАН: Да. Инквизиция.

ПАШКА: Да! Попал ты брат. Крепко попал. Я тебе сразу сказал: здесь засада! Но, даже я не мог предположить, насколько ты глубоко попал! Ты знаешь, кто такой есть твой тесть Кабанов?

ИВАН: Ну?

ПАШКА: Смотри сюда! (Поворачивает монитор ноутбука) Игорь Вадимович Кабанов. 1950 года рождения. Уроженец Латвии. Четыре срока. Грабежи, разбои, вымогательство, наркотики. В 1997 совершил побег из Тюрьмы. Один срок за убийство. Жену убил. Вышел в 2002 году. Сейчас контролирует афганский наркотрафик. Депутат районного совета. Вань. Ты меня слышишь?

ИВАН: Фрак мне купил…

ПАШКА: Да, хуй с ним, с фраком…Ты что собираешься делать?  Он же будет теперь контролировать каждый твой шаг.

ИВАН: Глянь, крест, какой! Тоже Папа подарил.

ПАШКА: В общем, крышка тебе, похоже… Он тебя так просто не отпустит…Ты ему нужен. Он будет тебя использовать по максимуму…Он к тебе хвост завтра приставит. У него, наверняка, милиция кормится.

ИВАН: Сказал, на кол посадит. Жопой.

ПАШКА: На деревянный?

ИВАН: Да.

ПАШКА: Это плохо. Там же занозы. Ты проси заменить на цельнометаллический. На металлический лучше.

ИВАН: Рекомендуешь? Может, тогда уж лучше с латексом. Что делать? Ты же умный.

ПАШКА: Я умный, я знаю. Можно, конечно, эту Машу, опорочить. Она же бухает. Колется. Подослать к ней какого-нибудь мачо. Заснять факт измены на видео. Выложить в Ютьюб. И, потом, как оскорбленный в лучший чувствах, верный муж, ты можешь требовать развод.

ИВАН: Хороший ход. А мачо будешь ты?

ПАШКА: Увольте, батенька! Мочо  Москве полно безработных. Мачо на мачо и мачой погоняют! Некуда плюнуть, в мачо попадешь! Можно накрыть ее в нарко-притоне. Мы дадим ориентировку метам, направим туда наших ребят с ментовки. Сделаем репортаж. Ты же адрес этого карлика знаешь!

ИВАН: Сразу на меня подозрение упадет!

ПАШКА: Верно. Ладно, поживем, увидим. Но лучше делать ноги. Деньги у тебя есть? Отложил на похороны?

ИВАН: Тридцать тысяч долларов. Машка заплатила за печать…

ПАШКА: Тридцать. Мотай отсюда в Новую Зеландию и заляж на дно на десять лет! Пока он не остынет, пока рану не затянутся…

ИВАН: Новая Зеландия? Думаешь, не найдет?

ПАШКА: Непременно найдет. Но, к тому времени, он хотя бы, остынет. Или умрет, сраженный, отравленной вражеской пулей конкурента. Но пока живи в ожидании.

ИВАН: В ожидании чего?

ПАШКА: В ожидании чуда. Работай, пока он тебя не призовет в свою газету. А потом тебя непременно посадют! А ты не воруй! Не бери чужих денег! Куда ы влез? Зачем? Тебе что – денег мало? У тебя прекрасная работа! Ты у нас моешь зарабатывать без всякого риска! А ты вообще работу забросил. Появляешься раз в неделю.

ИВАН: В тебе зануда проснулся.

ПАШКА: Раньше из тебя идеи перли, как понос из младенца.

ИВАН: У меня и сейчас есть идея. Я ее уже год вынашиваю. Давай новое радио организуем для Эмо и Готов. У нас Готы и Эмо вообще не охвачены! Это же огромный сегмент целевой аудитории!!! Называться будет (говорит голосом радио-ди-джея) Радио «СКОРБЬ». На волнах 98,5. Для тех, кому грустно! Кому жить надоело! Прямые трансляции похорон! Ретроспектива похорон Великих людей Земли. Тутанхамон, Сталин, Гитлер….

ПАШКА: (в раздумье) Тогда и скинхедов сюда можно как-то привлечь?

ИВАН: Нет. Это совсем другая музыка. Они передерутся. Но у «СКОРБИ» перспективы безграничные! Каждый вечер по вашим заявкам лучшая траурная музыка народов мира! Для лучшего копальщика Пашки исполните пожалуйста траурно-триумфальную симфонию Мендельсона Бартольди! Духовой оркестр! Конкурсы плакальщиц! Кто громче скорбит! Погрустим? Приглашения на жмура! Сочиняем траурные речи, крики плакальщиц, некрологи в стихах! Анекдоты о мертвецах, покойниках и кладбищах! Юмор мертвых! Забавные случаи из жизни могильщиков, гробовщиков, мертвецов. Реклама ритуальных контор. «Только у нас – лучшие двухместные гробы с подогревом! Умрем в один час!» От тебя только волну пробить. Я берусь за организацию программ. Музыка Григорианская, акафисты – это за мной…

 

ЭПИЗОД 38

 

Иван берет интервью у поэта Владимира Вишневского. Оператор выставляет свет.

ИВАН: Готовы? Итак, Владимир. Дорогие друзья! (прочищает горло) Тьфу! Ррр-р-аз! Хуэ! Хуэ! Хэ-хэ-хэ—э-э-э! Рр-р-р-р-р-р-р-р-ос-с-с-с-си-и-и-и-я-я-я-а-а-а-а-а-а! Снова! Итак, мы навязались в гости к всенародно любимому поэту Владимира Вишневского. И вот он нас радушно, скрипя зубами, встречает на своей даче. Здравствуйте, Владимир! Можете сейчас вспомнить свое первое стихотворение?

ВИШНЕВСКИЙ: Это случилось в шестом классе…. Постараюсь вспомнить…

ИВАН: А когда вы поняли, что муза может прокормить? Ваш первый гонорар?

ВИШНЕВСКИЙ: А как же! Мое первое стихотворение было опубликовано в….

ИВАН: Какова судьба гонорара?

ВИШНЕВСКИЙ: Я отдал все деньги своей маме. Поскольку считал и считаю, что только благодаря свей маме, я и состоялся в этой жизни….

ИВАН: А кто привил вам неистребимую любовь к слову…

ВИШНЕВСКИЙ: У нас в школе была замечательная учительница по русскому языку и литературе…

 

ЭПИЗОД 39

 

Комната Ника. Иван по-домашнему, в тапках, в халате. На столе  бутылка дорогущего виски, плавленый сырок «Новость», консервы «Ряпушка в томатном соусе». Они с Ником трапезничают и выпивают.

НИК: Но ты вообще, головой думал?

ИВАН: Признаться – нет. Вернее, я думал. Я думал, вот какой сюжет хороший, закрученный рождается. Ну, это, как детектив начинаешь читать тупой. И уже вроде бы все понятно, кто кого убил, а остановиться уже не можешь. А ты всегда головой думаешь?

НИК: Сейчас – да. Сейчас мне нечем больше думать.

ИВАН: А помнишь, как на девятый этаж в общежитие к Карповой Ленке забирались? После ресторана. Ты тогда думал?

НИК: Она на Ольгу Остроумову была похожа. Но в чреслах широковата. И в персях. Наливай!

ИВАН: Ты ведь тогда чуть было не сорвался вниз. Сейчас бы мог и не сидеть со мой тут. А пил бы я один на твоей могилке в день твоего рождения. За твое здоровье!

НИК: А когда тебя Валерка зарезать хотел! Он нож у тебя на горле держал.

ИВАН: Урод! Царство ему небесное.  У меня уже и кровь пошла. Он каких-то неведомых колес наглотался. Подумал, что я его убивать пришел.

НИК: Знаешь, я часто думаю…Вот, если бы у тебя был выбор. Как бы ты хотел умереть?

ИВАН: Я – гедонист! Я хотел бы умереть во время хорошей пьянки. Во время оргазма, может быть.  Чтобы музыка гремела классная! Чтобы девочки полуголые кругом. Чтобы море, чайки, песок, пальмы. Чтобы солнце пряталось за морской горизонт…

НИК. А я на закате хочу умереть…. Я однажды, в Греции, на острове Кос загулял. Отбился от компании. Пьяный проснулся на пляже вечером, на закате. Пустынно на пляже. Ни одной души, ни рожи. Солнце прячется в море. А у меня еще полбутылки оузо оставалось. Как раз до конца заката хватило. И я думал: красиво как! И умирать не страшно…Ты теперь к Машке переедешь?

ИВАН: Ты что! Там этот безумный отец! Он похуже Валерки! Глаза вразнос. Речь бессвязная! Перескакивает с темы на тему. Логики никакой! Он сто процентов: на чем-то сидит. Вид у него героиновый. А пыхает точно! В кабинете травой мазовой пахнет.

НИК: А может быть, Вань, у вас будет с ней все пучком? Она вроде бы неплохая девчонка. Только с дурью немного. Ты же мечтал домик у океана, пальмы, косячок, вискарек, курочки кудахтают, юная крошка рядом, музыка по вечерам в баре, детишки бегают по двору….

ИВАН: Немного с дурью? Ничего себе — немного! Она же полная пуля! Пуля! Ты что не замечаешь? Она же плотно сидит на героине. Оттуда не возвращаются! Она не соскочит никогда!

НИК: Но я же соскочил?

ИВАН: Ты соскочил? Правильно. Когда ноги отказали! Когда возвратился с того света? У тебя просто выхода не было.

НИК: Н ты же соскочил и без шока! Без реанимации соскочил!

ИВАН: Я соскочил? Да, я соскочил. Вернее, почти что соскочил. У меня прекрасная альтернатива – алкоголь, музыка, травка. У меня работа. Сдерживающий фактор. И потом… После твоей болезни, когда с тобой такое случилось это… я увидел, что может случиться, если не завязать.

НИК: Знаешь, я сейчас понял, что это миф, что соскочить нельзя. Эту сказку придумали не только медики, чтобы наживаться на лечении нарков. Эта сказка нужна самим наркам. Для самоуспокоения. Для того чтобы жалость к себе вызвать. Для оправдания своей слабости. «Я такой несчастный. Я тяжело болен. Помогите мне! Помогите же! Ну, же! Крошка!».

ИВАН: (тревожно заламывая руки) А ю о кей? Ник!

НИК: (закрыв глаза) Мне конец! Крошка! Я подсел на иглу!

ИВАН: И ничего, ничего нельзя сделать? Нет!

НИК: Увы! Я труп. Оставь меня! Уходи к Оливеру!

ИВАН: Хорошо. Уйду! А кто такой Оливер?

НИК: Мойщик стекол! Из Хайфы!

ИВАН: А ю  о кей? Можно я тогда гитару заберу? В Хайфу! Она тебе уже ни к чему!

НИК: Дура! Мне конец!

ИВАН: Конец тебе? Зачем? Может, все-таки, лучше воды тебе дать?

НИК: Конец! Мне конец! Конец мне! Дайте же мне конец!

ИВАН: Но как же…Мы же собрались на Бали! У меня билеты…

НИК: Какая вода! На хуй мне вода? Какие билеты?

ИВН: Экзаменационные! Тяни! Нет! Это билеты на Бали! Там море.

НИК: Обменяй на дозу! Бегом!

ИВН: А ю  о кей?

НИК: Дура! Клистир мне с касторкой!

ИВАН: Может, лучше мышьяка тебе по вене? (невесело смеются) Тебе, Ник, надо свою клинику создать. Чтобы людям глаза открывать. Объявление такое: Помогаю соскочить с иглы и пересесть на вискарь! Твое здоровье, Ник!

НИК: Сыграем? Что-то мы давно не играли…

ИВАН: Легко…

Берут в руки гитары. Играют вдвоем композицию MINOR SWING Джанго Рейнхарда. В мутном, дымчатом пространстве мелькают пальцы, струны, лады гитары, ноты, бутылки, проворные руки в перстнях, забивающие косячок, мельница кабаре Мулен Руж, лица Ника, Ивана, Машки, карлика Носа.

МАША: (крупно ее лицо) Я убью его! Ненавижу! Лиловые! Лишай!

БОЦМАН крейсера «Противный» в бескозырке и тельняшке: Счастье очень зыбко! Сегодня ты куришь махорку, а завтра – сигару Генри Клей! Сегодня она с тобой Адмирал, а завтра – со мной зябко и ступенчато! Равняйсь! Свистать всех в баню!

Калейдоскоп лиц: Джанго Рейнхарда, Ленина, голые женские фигуры, статуя Свободы, Веры Милосской, Петра Первого, лица Мерлина Менсона, Мерлин Монро, Путина, Андре Агасси, Наоми Кэмпбел…

 

ЭПИЗОД 40

 

Полумрак комнаты Ивана. Телефонный звонок мобильного телефона. Из серой кучи мятых простыней появляется рука Ивана. Поднимает телефон. Голос КАБАНОВА.

КАБАНОВ: Машенька! Доча моя проснулась? Доброе утро, доча! Свинюшка моя маленькая….

ИВАН: Нет ее. (вместо этих простых слов неясное хрюканье. Он прокашливается. Говорит четко) Нет ее!

КАБАНОВ: Как нет? Что ты гонишь, пингвин! Ты же по ее телефону говоришь, бабуин! А, ну-ка дай мне ее сюда…Вы чего там, грибов обожрались?

ИВАН: (с удивлением смотрит на телефон. Он женский, со стразами) Щас!

Оглядывает комнату. Щупает кровать. Никаких признаков. Идет с трубкой по коридору, в туалет. Открывает двери. Нет Маши. Идет на кухню. Есть Маша. Лежит на полу ее тело. Бездыханное. Рядом – шприц.

ИВАН: Ни хрена себе….(выключает телефон. Трогает Машу за руку. Трясет. Щупает пульс, лоб. Маша мертва как Тутанхамон. Снова звонит телефон.

КАБАНОВ: Машка! Машенька!

ИВАН: Это я. Маши нет.

КАБАНОВ: Ты, крендель ебаный! Ты перестанешь меня дурить сегодня или нет? Брось трубку! Как это — ее нет? Это ее телефон! Ты что там темнишь? Темнила! Я сейчас приеду, разнесу на хуй все там… Ну-ка, дай ей трубку…

ИВАН: Нет ее. Телефон здесь. А ее – нет!

КАБАНОВ: Да она от тебя звонила ночью…

ИВАН: Это она так сказала? От меня. Меня самого не было… Не было у меня вашей Дочи!

КАБАНОВ: Что за хрень! Постой. Вы что – поссорились? Смотри, на кол посажу! Обоих! Что ты темнишь? Я выезжаю, слышишь, гад….Что ты сделал с моей дочой! Убийца!

ИВАН: Все ништяк. Я перезвоню…(выключает телефон. В отчаянии, топчет его ногами)

Из комнаты Ника доносятся первые, утренние звуки гитары.

 

ЭПИЗОД 41

 

Иван залетает в комнату к Нику. На нем лица нет.

НИК: (счастливо) Проснулись? Тебе что – плохо? Махни стопарик! Через силу! Я – махнул и мне хорошо!

ИВАН: Ты… Мы как вчера?

НИК: Прилично нагрузились. Я бы сказал – вдрабадан! В говно! Мы все твои запасы выдули! Три пузыря.

ИВАН: А Машка?

НИК: Машка тоже вдрабадан.

ИВАН: Когда она пришла? Откуда она вообще взялась?

НИК: Она с карликом пришла. Он тоже вдрабадан. Ты отрубился, а они еще втирались на кухне. Там шприцы валяются…

ИВАН:  А карлик где?

НИК: А кто ж его знает? Может быть в туалете? По-моему, он ушел. Смешной такой. А что случилось? Пропало что-то?

ИВАН: Пропало? Нет. Все нормально…

НИК: Махнешь? ( протягивает ему стопку)

ИВАН: Нет. Мне на работу….

НИК: Твое здоровье!

 

ЭПИЗОД 42

 

Иван тупо осматривает сумочку Маши. Там всего-то – бумажные салфетки, «Олвейз», пара пачек долларов, шприцы, косметика. Кладет доллары в карман. Взваливает тело девушки на спину и идет к двери.

НИК (кричит из своей комнаты) Уходишь?

ИВАН: Ухожу!

НИК: Сигарет прихвати мне, когда возвращаться будешь!

ИВАН: О кей! Да… И еще. Если кто-нибудь спросит: скажи, что Машки здесь не было вчера!

НИК: Как это – не было?

ИВАН: Не было и все! Ты никого не видел. В своей комнате сидел. Пьяный….

 

ЭПИЗОД 43

 

ИВАН выносит мертвую Машу к машине. Загружает труп на заднее сиденье головой вперед. Одни ноги торчат наружу. Мимо проходит полицейский Федерман.

ФЕДЕРМАН: Что тут происходит? Документы можно ваши?

ИВАН: Это я, Иван!

ФЕДЕРМАН: Иванко? Це ты — Иванко? Иван – хрен тебе в карман! Как кран? Не течет? Что? Опять невеста напилась? Это с утра-то!

ИВАН: Как обычно. Текила с абсентом!

ФЕДЕРМАН: Абсент вообще страшная вещь! Я с абсентом на «вы».

Художник Ван Гог тоже употреблял абсент. Ухо себе отхуячил ножницами! У женщин знаете, как быстро алкоголизм развивается? За один месяц спиваются. У меня соседка за две недели в темную алкашку превратилась. Бутылки сейчас собирает. А была фу-ты, ну-ты– на бешеной козе не подъедешь. Заведующим отделом в супермаркете работала.  У нее дома всегда салями-малями, коньяк французский, фу-ты, ну-ты! Куда там! Берите ее с одной стороны, а я с другой…. Холодная какая.

ИВАН: Ага. Как айсберг в океане!

ФЕДЕРМАН: А потом у нее недостача там была. Она запила… Имущество описали… Забухала так, что чертям тошно стало. Сначала я к ней заходил. Коньячок там, текила. Шуры-муры. Она в постели, как… Наоми Кэмпбел. Как Тина Тернер, как Марайя Кэрри вместе взятые! А потом уже водка паленая пошла, червивка. Какие-то бамжи в квартире спят. Притон какой-то! Я от нее, сучки, триппер подхватил. Две недели не пил. Лечился.  Трихополом. Моча буро-красная была. Потом розовая. Ну, ты наешь, как бывает от трихопола! А в конце уже желтая пошла. Потом – бесцветная. Закурить найдется?

ИВАН: (дает полицейскому сигару. Тот куртуазно обрезает конец сигары ножницами и прикуривает) Абсенту махнешь?

ФЕДЕРМАН: Ты что! Я на службе! Ну только если глоток!

ИВАН дает ему отпить из фляжки своей жены Маши. Федерман выпивает все до дна. Встряхивает фляжку. Любуется фляжкой)

ИВАН: (торжественно, словно индейский вождь Туягомото) Она твоя, брат!

ФЕДЕРМАН: Гарно!

ИВАН: Ну, я поехал?

ФЕДЕРМАН: Гарный абсент! Давай, брат. Будь осторожен. Не гони! Там, у переезда, гаишники лютуют! Смотри, если кран снова будет протекать, сантехника из Жэка не зови! Меня зови! Я на совесть сделаю! У меня батя всю жизнь пахал сантехником в Кремле. Дед был сантехником у Берии. Прадед у Ленина мойку ставил! Прадед в Византии сточные каналы бурил…

 

ЭПИЗОД 44.

 

Иван с нескрываемой грустью закапывает тушку Маши в лесу. Скупые мужские слезы заливают лицо. Притаптывает. Набрасывает сверху хвойные ветки. Замирает в скорбном молчании.

ИВАН: Прощай, жена!

Садится в свою дребезжащую колымагу и срывается с места.

 

ЭПИЗОД 45

 

ПРОКУРЕННЫЙ БАР «ПРИЮТ РОГОНОСЦА».

За столиком Пашка и Иван. Пашка в шоке.

ИВАН: Надо что-то делать…

ПАШКА: Ясный пень. Но, он тебя все равно найдет….Он блокирует все выезды. Милицию на ноги поднимет… У него же, наверняка, везде друзья, все схвачено…

Подходит пьяный мужичок. Обращается к Ивану.

МУЖИЧОК: Прости, друг… Это ты тут в газете? (тычет ему газету с фотографией Ивана)

ИВАН: Я, я… Извините, мы разговариваем…

МУЖИЧОК: Можно я с тобой сфоткаюсь? Жене покажу! (делает фотку на телефон) Спасибо! Мы с женой читаем! Десять рублей не добавишь?

ИВАН: (дает десятку мужику. Тот уходит) Может, к Министру Внутренних дел обратиться? Я с ним интервью в прошлом году делал…

ПАШКА: Что скажешь? Помогите! У меня на кухне от передозировки умерла дочка держателя воровского общака. Я ее закопал…Зачем ты ее закопал? Ты же не убивал. Или все-таки – убил?

ИВАН: Да не убивал я. Ты-то что на меня… Я испугался. Что-то в голову стукнуло. Может, пехат, раскопать?

ПАШКА: Поздно, Шлиман!

ИВАН: Почему, поздно-то? Почему: Шлиман? Скажу, испугался. Помутнение похмелье, в конце концов…

ПАШКА: Нет, Ваня. Не потому поздно… Там, кажется за тобой…

ИВАН: (оглядывается. В ужасе и в отчаянии, хватается за голову. В дверях стоит Кабанов со своими бойцами. Медленно подходит к столику)

КАБАНОВ: (Пашке) Пойди-ка погуляй, сынок!

ПАШКА: Я, можно, пивка, здесь, у стойки…

КАБАНОВ: Попей, попей…

ПАШКА: (Ивану) Я здесь, пожду…. У стойки…. Я с тобой, Вань!

ИВАН: Спасибо, родной…

 

ЭПИЗОД 46

 

Кабанов садится за столик к Ивану. Ему сразу приносят коньяк в бокале.

КАБАНОВ: (раскуривает сигару) Я так и думал!

ИВАН: Что?

КАБАНОВ: Что ты убъешь Машку?

ИВАН: Что?

КАБАНОВ: (хваает Ивана за лицо рукой в перчатке) Убил Машку? Дочу мою убил? В глаза смотреть! Как ты ее убил?

ИВАН: Я не убивал.

КАБАНОВ: (вздыхает) В отрицаловку ушел. (бросает на стол фотографии. На них Иван запихивает Машку в машину) Впрочем, это уже не важно. Убил, так – убил. Я знал, что ты ее убьешь! Что-нибудь подсыпешь, наркоту голимую подсунешь. Задушишь. Ума большого не надо! Она же без мозгов, когда под кайфом! А мотивация только у тебя. Она же никому не мешала…

ИВАН: А мне что? Какая у меня может быть мотивация?

КАБАНОВ: Деньги!

ИВАН: Какие деньги?

КАБАНОВ: Мои деньги! Сначала ее убить, потом меня. И уже, как единственный родственник, оставшийся в живых…

ИВАН: Чушь! Вы — маньяк!

КАБАНОВ: (стучит кулаком по столу. Кричит срывающимся голосом. Пускает петуха) Не кричи на меня! (Кашляет, сигара выпадает из его рук. Иван бьет его по спине. Сигара падает на ширинку Кабанова. Ширинка дымится!)

КАБАНОВ: Сука! Ты и меня убить хочешь?

ИВАН: Мне не нужны ваши деньги. Вот! Заберите! (Достает из карманов и кидает на стол мятые купюры)

КАБАНОВ: Молчи, Иуда! Куда труп дел? Где ее могилка, доченьки моей, маленькой, убиенной злодеем? (горько плачет, убивается)

ИВАН: Она мне заплатила только за то, чтобы я брак зарегистрировал с ней…Она хотела что бы отделаться только от вашего присутствия в ее жизни…От постоянной тотальной слежки… Она боялась вас!

КАБАНОВ: Не ори! Не смей! Ты не в суде! Слушай сюда, Иван. Слушай и не перебивай! Я не буду подавать в розыск. Не буду поднимать шум. Мы оба знаем, что ты ее убил.

ИВАН: Ну, как? Как мне доказать, что я не убивал?

К столику подходит шатаясь пьяный мужик, в хлам.

МУЖИК (Ивану) О! Это – ты! Ничего себе! О! Иван? (Иван дает автограф)

КАБАНОВ: Никак! Я убью тебя. Как в Библии: Кровь за кровь, зуб за зуб. Но, как истинный христианин, даю тебе целых двадцать четыре часа, на то, чтобы ты смог попрощаться с родственниками: с матерью, с женой, с сыном. И покаяться в церкви.

МУЖИК: Вы его не убивайте! Он нужен народу! Стране! России! (мужика уводят бойцы Кабанова) Россия – вперед!

ИВАН: Двадцать четыре часа. Я не успею…

КАБАНОВ: Успеешь.

ИВАН: Хотя бы — сорок восемь.

КАБАНОВ: Это кино такое есть. Сорок восемь часов! Перед смертью не надышишься, Иван!

ИВАН: Сейчас – восемь часов…

КАБАНОВ: Восемь, пятнадцать. Время пошло! И, главное, Иван. Не вздумай убегать от меня! У меня везде люди! На вокзалах и аэропортах. Ты можешь оттянуть смерть, но тогда она будет мучительной и долгой…(Встает и уходит. Но возле двери останавливается и возвращается. Красивым жестом срывает с шеи Ивана свой огромный золотой крест. Но цепь крепка. Кабанов срывает вновь и вновь. Голова Ивана трепещется из сторону в сторону)

ИВАН: Я са-а-а-ам! (снимает крест через шею и отдает Кабанову)

 

ЭПИЗОД 47

 

К столику Ивана, осторожно озираясь, подходит Пашка.

ПАШКА: Ну, как ты?

ИВАН: О кей! У меня двадцать четыре часа!

ПАШКА: На что? На что у тебя двадцать четыре часа?

ИВАН: До смерти. Он сказал, что ровно через сутки убьет меня.

ПАШКА: Блефует. Он с тебя денег требует? Сколько?

ИВАН: Ничего не требует. Дал мне 24 часа, что бы с родными попрощаться. Завещание написать. Вечерину замутить прощальную. Придешь на прощальную вечерину?

ПАШКА: Ерунду не говори! На чем порешили?

ИВАН: На 24-х часах!

ПАШКА: По крайней мере: выспаться можно….(звонит мобильник) Да! Что? А они меня спросили? Я им сниму по морде! Репортаж из Триполи не дам рубить! Да! Это принципиально! Пусть идет одной подачей! Лучше интервью Абрамовича сократите! Или морду его сделайте поменьше. На колонку. Я сейчас сам подъеду! Ты, Иван, не паникуй! Поехали-ка, со мной на работу! Поможешь. Там у меня запарка.

ИВАН: Самое милое дело, перед смертью на работу поехать!

ПАШКА: А что ты собираешься делать?

ИВАН: Бухала возьму. Девочек вызову…

ПАШКА: Ну и дурак! Тебя на понт взяли, а ты – повелся! Я поехал. Если что – звони!

Целует Ивана и торопливо выходит из заведения. Иван некоторое время сидит один. Допивает коньяк. Выходит. Садится в машину. За ним по пятам следует «хвост», черный Кадиллак. Иван видит его.

 

ЭПИЗОД 48

 

СЕЙШЕЛЫ

Бунгало Ивана, отдалено напоминающее часовенку. Иван делает крышу дома своего. Забивает гвоздями доски. Рут во дворике жарит рыбу на решетке, на очаге. Рядом, облизываясь, сидит собака, в ожидании трапезы.

ИВАН: (кричит) Hay! Rut! Hand me please big nails! (Рут! Крошка! Подай мне большие гвозди!)

РУТ: Were? (Где они?)

ИВАН: It’s in vestibule, near door, in box! Lift it to me! I’ll found it myself! (Они — в сенях! Возле двери — ящик! Подай мне его. Я сам выберу необходимые!)

РУТ: (входит в бунгало. Свежие доски. Все стены увешаны православными иконами) No boxes here! (Нет тут никакого ящика!)

ИВАН: Лучше гляди! Справа! Look better! On the right!

РУТ: О! Нашла! Коричневый?  Yes! Brown?

Рут с ящиком поднимается по лестнице на крышу к Ивану. Он помогает ей взобраться. Выбирает нужные гвозди.

ИВАН: Give me a kiss! (Ну-ка дай-ка поцелую!) (целует)

РУТ: I’m proud of you! You are greate! I suppoused you can hold only glass in you hand! Я тобой горжусь! Ты, прямо, мастер! За месяц крышу сделал! Я думала, ты кроме стакана ничего не умеешь держать! А ты просто мастер!

ИВАН: I’m not greate! (Я не мастер. Какой я – мастер?)

РУТ:  Let’s arrange today a holiday? (А давай, сегодня праздник устроим?)

ИВАН: What kind? (Какой?)

РУТ: Holliday of soul! (Праздник Души!)

ИВАН: Holliday of soul! (Праздник Души?)

РУТ: Holliday of soul! (Праздник Души!)

ИВАН: No way! Never! Never in my life I refuse anybody from selebraition! But what defferents The Selebraition of soul from simple boose? Have it a cpesial clothes, mascs, dances ore spesial songs? (Никогда! Никогда я еще не отказывался от праздника! А как он празднуется? Есть какие-то особенности, которые отличают Праздник души от простой пьянки? Может быть, специальные карнавальные костюмы? Маски? Пляски? Песни?)

РУТ: The selebraition of soul selebrait on sunrise on the bich of the ocean. (Праздник души празднуется на берегу океана, на закате).

ИВАН: What about drinks? (А выпивка предполагается?)

РУТ: Without whisky and other strong drinks the holiday is considered void (Это обязательный элемент. Без выпивки праздник считается недействительным!)

ИВАН: (целует Рут) Fine nymphs are present on this holiday? (А прекрасные нимфы присутствуют на этом празднике?)

РУТ: Without fail! (Нимфы обязательны!)

ИВАН: Music? А музыка?

РУТ: Finest!! (Самая прекрасная).

ИВАН: It’s suits for me! (Годится такой праздник!)

 

ЭПИЗОД 49

 

РОССИЯ. РАЙЦЕНТР РОССИЙСКОЙ ГЛУБИНКИ. Иван несется по пыльному тракту. В зеркало заднего вида видит, что его преследует «хвост». Пустынная улица. Сельмаг. Старушки с сумками. Едет конь, рысак, запряженный телегой. На телеге бидоны с молоком. Мотоциклист проносится, взметая пыль. Появляется раздолбанная машина Ивана. Он резко тормозит, паркуется рядом с магазином, выскакивает из нее. Рядом, взметнув столб пыли, тормозит другая машина. В ней кряжистый крепыш. Подмигивает Ивану, и, шутя стреляет в него из пальца. Иван тоже стреляет из пальца, и идет в двухэтажный, деревянный дом. Поднимется на второй этаж по деревянной лестнице. Вся лестница завалена разными тряпками, велосипедами, ящиками, хламом, принесенным с помойки. Мухи, вонь. Иван протискивается в комнату. Там та же история. Но еще множество кошек.

ИВАН: Мама! Мама! Мамуля! Мамулечка!

МАТУШКА: (из глубины комнат) Я не поеду с вами! Не поеду!

ИВАН: Это я,  мама! Ваня! Сын твой!

МАТУШКА: Сыночек! Приехал? (Появляется в дверном проеме. В лохмотьях. Бывшие театральные костюмы. Обнимает Ивана. Плачет)

ИВАН: Ну, не плачь. Мама! Ну, все-все-все….

МАТУШКА: Ванечка! Они хотят меня отправить в сумасшедший дом! Ваня Они уже приходили три раза!

ИВАН: Не волнуйся! Я все улажу!

МАТУШКА: Скажи им, Ваня!

ИВАН: Я сейчас же разберусь! И все улажу! Кто тебя хочет отправить? Ты Кулакову в поселковый совет звонила?

МАТУШКА: Он не берет трубку. Да, кому охота за старушку вступаться? Ну, что ж мы стоим? Пойдем, я тебя покормлю!

ИВАН: Я сыт, мам.

МАТУШКА: Нет-нет. Надо поесть! (Открывает холодильник. Оттуда высыпаются коробочки, яблоки. Достает из холодильника кастрюлю. Вылавливает оттуда на тарелку, кусочки каких-то овощей, тряпку) Вот, кушай… А я сейчас готовлю новую программу…К Празднику Первого мая. У нас на площади всегда концерты. Я там иногда читаю со сцены. И песни пою…. Сейчас вот послушай… Нет, подожди…Поешь сначала….

ИВАН:  Мама. Зачем ты носишь с помойки сюда этот хлам?

МАТУШКА: Это не хлам! Это все нужное! Ты знаешь, какая у меня пенсия? Только хватает за квартиру заплатить, и все! Нет пенсии! А как жить? Ты лучше послушай! Из «Короля Лир»

ИВАН: Но я тебе все могу купить!

МАТУШКА: Подожди! (убегает. Возвращается в римской тунике. С выражением читает)

Он должен был вас сединой растрогать (Это я о короле Лир! Я Корделия!)

Хотя бы даже не был вам отцом

Такому ль было выйти ночью в поле

На поединок с вихрем, громом, тьмой?

Такому ли стоять на карауле

Под шлемом развивающихся косм

Средь частых молний. Я б пустила греться

К огню собаку своего врага.

В такую ночь. А ты был рад, несчастный

Ночлегу в шалаше, среди свиней,

С ворами вне закона, на соломе…

ИВАН: Ну, давай о жизни поговорим, что ты мне бенефис свой тут устраиваешь? Раз в год приезжаю, а ты мне стихи…

МАТУШКА: Ох! Да какая у меня, Вань, жизнь? Устаю… С утра бутылки собираю, потом полежу немного и убираю в доме… Тут видишь, сколько всего…

ИВАН: Я же тебе деньги высылал…

МАТУШКА: Да, какие это деньги…. Ты лучше послушай дальше…

Постигнуть не могу, как ты в ту ночь

С рассудком вместе жизни не лишился

ИВАН: (тихо, себе) Двадцать тысяч для нее не деньги…Ничего себе живет….

МАТУШКА: Проснулся он. Заговорите с ним! (Это я про Лира. Он проснулся!)

Ну, как здоровье ваше?

Как вашему величеству спалось? (Он меня не узнает…)

ИВАН: Ну, ладно, мам… Мне надо идти. Вот тебе, возьми. (протягивает ей деньги) И перестань по помойкам ходить! Мне стыдно… У нас в семье никто не побирался! Ты же артистка! Где твоя аристократическая гордость?

МАТУШКА:  Ой. Тут наверное, много? Да. Раньше приглашали, хоть, утренники детские вести. Хоть какой-то приработок. А сейчас уже никому видно не нужна. А гордость? Это пусть Президент мне ответит? Как он довел меня до такой жизни!

ИВАН: Ну, с голоду ты, допустим, не помираешь! Видит Бог: ты хорошо жила. И успех у тебя был, и роли хорошие…. Я же помню тебя в роли сеньоры Монтекки. Потом эта…. «Средство Макропулуса»…Тетеньку эту… Мадам….

МАТУШКА: Неужели помнишь? Ты же маленький был…

ИВАН: Лет десять, наверное. Ну, все, я пошел.  Дай я тебя поцелую…

МАТУШКА: Побыл бы еще. Я тебе почитаю «Двенадцатую ночь». Послушай. Я — Оливия.

Доколь терпеть мне? Грубиян несносный!

Тебе бы жить в горах, в берлогах диких

Где не нужна учтивость. Вон пошел!

Цезарио…Уйдите, негодяи!

ИВАН: Все! Я пошел вон… Мама прощай!

(Иван пробирается сквозь груду помойного мусора в коридоре. Спотыкается, падает. Матерится беззвучно. На глаза набегает скупая мужская слеза).

 

ЭПИЗОД 50

 

СЕЙШЕЛЫ.

ИВАН на задрипанном, грязном «Додже» несется по горному серпантину. Рядом – Рут и собака Дружок. Машину заносит на крутом вираже, она чуть было, не срывается в пропасть.

РУТ: (визжит) Kurt! Be careful! Are you looking for death! I still wonna live! (Курт! Осторожнее! Курт! Ты, как будто, смерти ищешь! Я пока хочу жить!)

ИВАН: (беспечно) Death is not exists! The man simply transforms from one illusive space to another! (А смерти нет! Человек переходит из одного иллюзорного пространства в другое, из одного временного измерения в другое! Эге-е-е-е-е-е-е-й!)

РУТ: Impossible to connect with you when you drink. However you sober (С тобой невозможно общаться…когда ты пьян…Впрочем, и когда трезв…)

ИВАН: (не слышит, что она сказала) All world religions meet in one thing: Death is not exists! They can’t fib! There are only line of reincarnations! I feel it! (Все мировые религии сходятся в одном — Смерти нет! Они не могут врать! Все религии одновременно не могут заблуждаться. Есть перевоплощение! Я это чувствую!)

РУТ: Ты, в самом деле, так считаешь? You really think sow?

ИВАН: Ya! Sometimes I listen the voices of my friends! Stass! Volodia! They say me; You must live worthily in place of us! (Конечно! Слышу голоса своих умерших друзей! Стас! Володька! Сашка! Они доносятся до меня из других миров! Они говорят мне: Ты должен жить за нас всех! Так получилось, что мы ушли с этой прекрасной планеты немного раньше. Заверши то, что мы не успели).

РУТ: Они – русские? (Are the Russian?)

ИВАН: May be (Да! Наверное….)

РУТ: You disguise anything from me? (Ты от меня ничего не скрываешь?)

ИВАН: Нет. С чего ты взяла? (Целует Рут. НО ВИДИТ ПЕРЕД СОБОЙ МАШУ!!!. Чуть не врезается во встречную машину)

РУТ: Carefully! Beast! (Осторожнее, Курт! Курт! Скотина!)

Иван резко разворачивается и с визгом и скрежетом, останавливается на пляже, окруженном скалами.

ИВАН: Well! Come! (Все! Приехали! (выскакивает из кабины) It’s my favorite place! Rocks! Palms! And nobody nearby on 10 miles! (Это – мое любимое место!!!! Гляди! Какая красота!!! (вытаскивает из машины подстилку, бутылку, бокалы) Скалы! Пальмы! И – никого рядом на десять миль!)

РУТ: Well! But what’s you real name? (А тебя, в самом деле, зовут – Курт?)

ИВАН: Why you ask me now? I never ask you about you name! (Почему ты об этом сейчас спрашиваешь? Я же тебя никогда не спрашиваю, Рут – настоящее имя?)

РУТ: Our future depends from it! (От этого зависит наше будущее).

ИВАН: Our future depends only on God! (Наше будущее зависит только от Бога…)

 

ЭПИЗОД 51

 

РОССИЙСКАЯ  ГЛУБИНКА.

Иван подъезжает к старому, двухэтажному дому на рабочей окраине районного центра. Рядом тормозит та же машина. Ива выходит из машины. В руках у него большой пакет. У подъезда, за столиком сидят потрепанные, потасканные, красноликие, мужики в трениках, играют в домино. На столе — бутылка водки, пластиковые стаканчики. Они провожают злобным взглядом чужака до подъезда.

МУЖИКИ: (Ивану) Эй! Товарищ! Подь, сюда!

Иван не обращает внимания. Поднимается по шаткой лестнице. Давит кнопку звонка. Звонка не слышно. Стучит. Слышны звуки волочащихся шлепанцев. Дверь открывает растрепанная, одутловатая, нетрезвая женщина, лет сорока, с костылем. Без предупреждения бьет Ивана по лицу. Ни тебе, здравствуй, Иван! Ни тебе, как здорово, что весь ты здесь, сегодня собрался! Иван безуспешно защищается.

СТЕЛЛА: (тяжело дышит) Ха! Че надо? Че ты гад на хуй блять пришел, скотина? (бьет его по лицу) Убью на хуй скотина такая! Гадина! (пытается достать его костылем)

ИВАН: Подожди! Я сына… Сына проведать пришел! (бросает пакет, сбегает на один пролет вниз) Подарок ему принес!

СТЕЛЛА: Я тебе, гад щас подарок твоему в жопу свой заткни на хуй гада сука!!!!

Стела, при всем своем негодовании, пакет, однако, берет, и, вытащив из него новые джинсы, примеривает на себя. Иван выбегает из подъезда.

МУЖИКИ: Товарищ! Иди сюда! Не бойся! Вопрос есть один. Займи червонец!

Иван торопливо пробегает мимо к машине. За ним поднимается праздный, наглый игрок в чарующих трениках. В машине разбито боковое стекло. Аудио система вырвана с корнем.  Иван оглядывается на «хвоста». Кряжистый «хвост» виновато разводит руками.

ПРАЗДНЫЙ МУЖИК В ТРЕНИКАХ (просунув кудлатую, озорную башку в окно) Товарищ! Магнитола нужна? Почти новая! Пятьсот рублей!

Иван резко трогает с места. Мужик падает. Некоторое время волочится за машиной. «Хвост» обгоняет Ивана и показывает ему большой палец в знак одобрения.

 

ЭПИЗОД 52

 

РОССИЙСКАЯ ГЛУБИНКА

Компания пятнадцатилетних пацанов сидит в скверике. Пьют пиво. Курят. Грызут семочки. Вокруг целый сугроб, по колено, шелухи. Давно сидят.   Подъезжает развалюха Ивана. Иван выходит и машины.

ПАЦАНЫ: О! Гляди! Что за крендель? Да это, батя Митькин! Звезда, блин! Митька. Отец к тебе явился! Может, отоварим?

МИТКА: (передает косяк товарищу) Скройтесь на минутку! Дайте с отцом поговорить!

Пацаны отваливают. («Если что, мы тут! Только крикни!») Садятся неподалеку на лавочку. Грызут семочки. Иван садится рядом с Митькой. Во время разговора видно, как пацаны подходят к машине, и постукивают по колесам.

ИВАН: Здравствуй, сынок.

МИТЬКА: (сделав глоток из бутылки) Че приехал? Денег попросить? Нет у меня денег для тебя! Сам зарабатывай! Или просто — соскучился?

ИВАН: Да. Соскучился. Ты пиво бы не пил. Гадость. Печень разрушает.

МИТЬКА: Это моя печень.

ИВАН: Не жалко ее?

МИТЬКА: Раньше меня надо было воспитывать. Сейчас уже поздно.

ИВАН: Ты же знаешь, мать твоя против того, чтобы мы встречались… Она же может такой скандал закатить! В тюрьму загнать…. Заявление в милицию напишет, не расхлебаешь…

МИТЬКА: Брось лапшу мне на уши вешать! Если бы ты захотел, то давно забрал бы меня.

ИВАН: Но Стела против…

МИТЬКА: Гнилой отмаз! Она же бухая все время! Ее запросто можно было родительских прав лишить! Тебе просто не хочется напрягаться: одевать, кормить меня. Это же геморрой. Так?

ИВАН: Ну, почему….

МИТЬКА: Да потому. Без меня нормально ведь жить? Тетки молодые, бухло каждый день, Египет, Куршавели. Ездишь в Куршавели? Тебя по телеку пацаны видели…

ИВАН: Ни разу не был…

МИТЬКА: Врешь опять. Ты всегда мне врешь. Противно. Не надоело врать?

ИВАН: Я уезжаю, сегодня. Попрощаться пришел….

МИТЬКА: О! Уезжаешь? Вроде для меня что-то от этого поменяется. Да мы и так видимся раз в год! У тебя пару сотен не найдется? Раз уезжаешь?

ИВАН: Конечно, найдется.….

МИТЬКА: Нужели, дашь? И не жалко тебе? Кровных, заработанных кровью и потом?

ИВАН: Не жалко…

За их спиной происходит драматические события. Пацаны было вознамерились проколоть шины на автомобиле Ивана Но, неожиданно вступился «хвост». Он вышел из машины и погнал пацанов. Схватил одного и надавал ему тумаков. В это время другие пацаны старательно прокалывают шины на автомобиле «хвоста».

МИТЬКА: Неужели? Пожертвуешь, несчастному сироте? Да ты просто Иисус Христос! Все — беднякам! Ничего себе!

ИВАН: Зря ты так…

МИТЬКА: Да уж конечно! Куда нам до тебя! Тупым провинциалам! Ты же уж куда там! Ты же велик! С Уго Чавесом общаешься! А мы только пивко сосем! Ты это…. Ты, наверное, не приходи больше. Мне от наших встреч только хуже… Настроение портится. Да и тебе это не надо… У тебя же все уже есть: успех, деньги, работа, женщины. Куршавель. Давай… Пока.

ИВАН: (протягивает сыну пачку денег) Я уезжаю в другую страну, сын. Навсегда.

МИТЬКА: Флаг в руки. Российский. О! Мани? Это отступные? Ништяк! Это я всегда только «за»! Это ты молодец! Ты только побольше приноси! Что-то ты мало даешь! Ты поработай в этом направлении! Побори свою жадность! Денек без шампанского проведешь! Совершенствуйся! (засовывает деньги в карман, хлопает Ивана по плечу,  и вразвалку уходит к пацанам)

Иван некоторое время смотрит, как лихорадочно меняет колесо «хвост». Потом стреляет в него из пальца, садится в машину, и  уезжает.

 

ЭПИЗОД 53

 

СЕЙШЕЛЫ. БЕРЕГ ОКЕАНА.

Иван, Рут и собака сидят на берегу океана. Иван в наушниках. Звучит  музыка из альбома Трилогия Ингви Мальмстина. Иван, отпивает из бутылки виски. Протягивает бутылку Рут.

РУТ: (задумчиво смотрит на море) Красота какая! (Иван показывает ей большой палец) Have you ever thought how you wanted to die? (Ты никогда не задумывался, как бы ты хотел умереть?)

ИВАН: What? Что? (снимает наушники)

РУТ: Have you ever thought how you wanted to die? (Ты не задумывался, как бы ты хотел умереть?)

ИВАН: I’m thinking about it every time! (Я всегда об этом думаю.).

РУТ: May be on the ocean deach? (Наверное, на берегу океана?)

ИВАН: Yes! Only on ocean beach! Да. Непременно, на берегу океана!

РУТ: It must be serlebraition and many drinks! (Чтобы был светлый беспричинный праздник, и много бухла?)

ИВАН: Exactly! You are the sorcerer! (Точно! Откуда ты знаешь? (делает еще один глоток) Ты, прямо, Парка какая-нибудь….Ведунья!

РУТ: Finest music?!!! (Чтобы была классная музыка! Так ведь?)

ИВАН: Ou! You are reading my soul! (Ничего себе! Ты прямо, читаешь книгу моей души….

РУТ: …. And baby, buty nearby? (И, обязательно, красивая крошка рядом? Так ведь?)

ИВАН: (смотрит на нее пристально и слегка испуганно) Listen… May be…. (Послушай… Неужели….)

РУТ: (говорит на чистом, великом русском языке) Да, Иван. Странно, правда? Все необходимые условия для идеальной смерти соблюдены. Ничего не упущено? И пляж пустынный, закат красивый….

ИВАН: Это невероятно. (медленно встает)

РУТ: Невероятно то, что все условия выполнены?

ИВАН: Нет. То, что это ты!

РУТ: Это совпадение. Могла быть и любой другой человек.

ИВАН: Но зачем? Тебе-то зачем это нужно? Ты молода, умна, красива. А он – бандит! Деньги?

РУТ: А он тут не при чем!

ИВАН: А что — при чем? Справедливость? Но какая? Чья справедливость? Я ведь не убивал Машку.

РУТ: Испугался, Иван.

ИВАН: Да, нет…. Хотя, да. А как ты думала? Конечно. Испугался. Наверное, не ожидал просто… Нет, Наверное, мне просто не понятна мотивация.

РУТ: Но у тебя тоже было много немотивированных поступков! Как у любого человека. Мы часто действуем, повинуясь чужой мотивации.

ИВАН: (кидает камень в океан) Ты меня застрелишь? (собака с лаем плывет за камнем_

РУТ: Для тебя именно это важно?

ИВАН:  Мне кажется, что ты сейчас рассмеешься, и скажешь, я пошутила, Иван!

РУТ: Возможно.

ИВАН: А если я сейчас сяду в машину и убегу….

РУТ: Куда?

ИВАН: Да…. Какая-то дурацкая ситуация! Мы же были вместе. Я не знаю, что думать…

РУТ: Главное: не делай глупостей.

ИВАН: а. Ты просто берешь меня на понт?

РУТ: Да. И, при этом, по-русски, заговорила.

ИВАН: Это прямо триллер какой-то…(делает несколько глотков из бутылки)

РУТ: Вон, друг твой идет…

(По пляжу идет бармен Мелвилл. Завидев Ивана, приветливо машет ему рукой. Иван, сглатывает набежавшую слюну. Глаза его полны надежды. Рут совершенно спокойна. Следит за поведением Ивана)

 

ЭПИЗОД 54

 

Иван несется по автостраде. Сворачивает на проселочную дорогу.

Трясется на колдобинах. Приезжает в глухую деревушку. Там  маленькая церквушка. Иван стучится в дверь. Ему открывает бородатый священник. В нем без труда можно узнать знаменитого путешественника Федора Конюхова.

ФЕДОР: (удивленно) Ванька?

ИВАН: Я.

Душевно обнимаются. Федор проводит его в свою келью. Выставляет на стол нехитрую снедь. Бутылка водки. Два стакана. Хлеб. Лук.

ФЕДОР: Хорошо выглядишь! Молодец! Поживешь у меня?

ИВАН: Нет. Я на пару минут.

ФЕДОР: Что так?

ИВАН: Исповедаться.

ФЕДОР: Убил кого-нибудь? Вид у тебя какой-то потерянный…

ИВАН: Почти.

ФЕДОР: «Почти», это, ранил, что ли? Давай, не темни, что случилось?

ИВАН: Давай выпьем!

ФЕДОР: Пей!

ИВАН: (чокается с отцом Федором) За жизнь!

ФЕДОР: За жизнь!

ИВАН: (жует хлеб с луком) Скажи мне, Федор. Ты думал, как бы ты хотел умереть?

ФЕДОР: (жует хлеб с луком) Умереть? Конечно, думал. Я хотел бы тихо уйти с Земли, по-христиански, с молитвой, благодарности Богу за жизнь. В своей постели. Чтобы рядом были те, которых я люблю. Жена, дети, внуки. Чтобы все были здоровы….

ИВАН: Ты хотел бы видеть их слезы? По-твоему, это – радость?

ФЕДОР: Слезы, они, Вань, от Бога…Что в них страшного? А ты что, никак, умирать собрался?

ИВАН: Похоже на то. Убить меня пообещали. Ровно через… (смотрит на часы) Через семь часов.

ФЕДОР: Ты что-то натворил? Украл?

ИВАН: Нет. Это возмездие пришло. Я недавно сделал глупость. Совершил ошибку.

ФЕДОР: Из-за денег?

ИВАН: Да.

ФЕДОР: На тебя это похоже. Отвечать придется.

ИВАН: Я готов.

ФЕДОР: (с иронией) Ух, ты! Герой какой! Не боишься смерти, Ванька?

ИВАН: Боюсь, Федор. Вернее, я не смерти, я боли боюсь…

ФЕДОР: Они ищут тебя?

ИВАН: Для них это не проблема…

ФЕДОР: Так-так. Ну ладно… Ладно… Ничего…. Ладненько… Так-так. Ну что? Не бойся, Ваня. Я тебя не дам в обиду. Ты еще нужен Богу…Тут, на Земле….

ИВАН: Да не надо ничего… Я уже смирился как-то… Я ведь, Федор, хорошо пожил. Весело.

ФЕДОР: Весело, это, по-твоему, значит хорошо?

ИВАН: Для меня – да. Именно такая модель подходит мне. Раз Бог создал меня таким, значит так ему угодно! Ты же не станешь с этим спорить?

ФЕДОР: Спорить не буду, конечно. Зачем? Мы что-нибудь придумаем. Не бойся, Ваня, мы что-нибудь придумаем.

ИВАН: Не надо ничего  придумывать, Федор! Я просто хотел напоследок с тобой посидеть….

ФЕДОР: Посидеть? Просто посидеть? Ты, Ваня, правильно сделал, что пришел посидеть.

Федор тяжело встал, взлохматил Ивану вихры и ушел в темницу. Вернулся с холщевым мешком и папкой с бумагами.

ФЕДОР: (протягивает Ивану бумажку) Вот тебе адрес. Поедешь, через Доху, это в Катаре. Поезжай туда. И там живи…

ИВАН: Да зачем это…Федор. Не поеду я никуда! Брось ты…

ФЕДОР: Ты меня слушай. Как брата старшего слушай. Слушай, как раньше слушал. Я же тебя не подводил?

ИВАН: Не подводил…

ФЕДОР: Как в Индийском океане тонули, помнишь?

ИВАН: Помню (плачет)

ФЕДОР: Ты же мне верил?

ИВАН: Верил…

ФЕДОР: Верил. Вот поэтому слушай, что я тебе говорю. Это приказ! Сопли распустил, как баба… Смотреть противно…

ИВАН: А кто там живет?

ФЕДОР: Сейчас? Никто. Добрые люди там землю купили. Что бы церковь православную строить. Вот тебе документы на землю, если полиция вдруг спросит….

(Иван рассеяно рассматривает документы)

ФЕДОР:  Ну и вот тебе еще деньги… Здесь почти пятьдесят тысяч долларов. Один добрый человек дал. На строительство новой церкви человек пожертвовал…

ИВАН: Кабанов?

ФЕДОР: Я фамилию не спрашивал…Там уже начали строить, но забросили. Деньги кончились. Так что ты там, что можешь, доделывай. На работу куда-нибудь устроишься. Ты мужик головастый. Я, на другой год, к тебе приеду….Наверное… (Обнимаются). Там люди добрые, хотя и басурмане. Может, женишься там. Ребеночка непременно Федором назови… Хорошее имя, русское…Все будет хорошо… Ты молись, Ваня! Каждый день, каждый час…. Беги! Бог с тобой! (осеняет Ивана крестным знамением вослед)

 

ЭПИЗОД 55

 

СЕЙШЕЛЫ. ПЛЯЖ. На песке сидят Рут, Иван и мокрый пес. Подходит Мелвилл.

МЕЛВИЛЛ: (кричит на манер пляжных торговцев) Cocaine, marihuana, cartridges, pomegranates, automatic machines! Buy! (Кокаин, марихуана, патроны, гранаты, автоматы! Покупай!)

ИВАН: Patrons frash? (Патроны свежие?)

МЕЛВИЛЛ: From an oven! (Только что из печки!)

ИВАН: How trade? How many the delayed canned food has sold today to suckers? (Как торговля? Сколько просроченных консервов продал сегодня лохам?)

МЕЛВИЛЛ: Two milloins dollars! (На два миллиона!)

ИВАН: Meeting a vessel with the illicit goods? (Вышел встречать судно с контрабандным товаром?)

МЕЛВИЛЛ: Ya! As a rull it arrive to this place! Hi! Put! You are fine! Whou are you live with old grand Pa? (Да! Как всегда оно сюда приходит в это время! Привет, Рут! Ты прекрасна, как рассвет! Как тебе живется с дедушкой?)

РУТ: Normally. One trouble: I do not get ready with it to take out a chamber-pot. (Нормально. Одна беда: не поспеваю за ним ночной горшок выносить.)

МЕЛВИЛЛ: Anything. Suffer. It any more the tenant! To it only anything remains! (Ничего. Потерпи. Он уже не жилец! Ему всего-то ничего осталось!)

ИВАН: You are rite! (Это ты верно подметил…)

МЕЛВИЛЛ: Why are you sad? Has buried someone? (Что это вы, скорбные, ребята. Похоронили что ль кого?)

ИВАН: No… still… (Нет еще…(смотрит на Рут)

МЕЛВИЛЛ: I will go. Kurt, go to me tomorrow. It’s will bring fish! Come after a dinner. (Пойду я. Курт, мне завтра рыбу привезут! Приходи после обеда.)

ИВАН: Not promis! (Не обещаю….)

МЕЛВИЛЛ: Farewel! (Пока!)

ИВАН: farewell, Melvill! Прощай, Мелвилл!

 

ЭПИЗОД 56

 

(финальный)

Мелвилл уходит вдаль. Вот он уже маленькая точка на горизонте.

РУТ: У тебя есть последнее желание?

ИВАН: Есть. Я хочу тебя!

РУТ: Я так и знала. Исключено!

ИВАН: Хорошо. Тогда скажи, а тебе….

РУТ: Было ли мне хорошо с тобой? Да! Ты, похоже, меня пытаешься разжалобить?

ИВАН: Да нет. Просто, хотел узнать. Самолюбие мужское перед смертью потешить.

РУТ: Потешил?

ИВАН: У меня есть последнее желание. Имею право?

РУТ: Имеешь.

ИВАН: Последний звонок!

РУТ: Как в школе? Давай!

ИВАН: Да! (нажимает кнопку на телефоне. Громкая связь.) Алло!

Экран разделен на две части. На одной – Ник. На другой – Иван. Кисти рук его в бинтах. Видно, что на руках нет пальцев. Держит трубку двумя культями. Ник пьян. На столе бутылка абсента.

НИК: Ванька! Ванюшка! Здравствуй, Ванюшка!

ИВАН: Колька! Ты пьян?

НИК: В сиську!

ИВАН: А сыграть сможешь?

НИК: Не. Я пьян…Ты где?

ИВАН: Ну, пожалуйста…

НИК: Ну, слушай.. (Берет гитару. Бьет культями по струнам. Роняет на пол)

ИВАН: Спасибо, Ник!

НИК: Ваня! Ваня! Ванюшка….

РУТ: (стоит рядом с пистолетом «Магнум» в руках) Все?

ИВАН: (надевает наушники) Все! Поехали! (врубает на полную мощность бешеные рулады Ингви Мальмстина! Закрывает глаза. Море. Кровавый закат. Выстрел. Тьма! Музыка обрывается. В тишине, на фоне мрачной тьмы – титры:

 

КОНЕЦ ФИЛЬМА

 

ЭПИЗОД 57 (заключительный)

 

ФЕДОР: (Стоит перед иконами, в церковном облачении) Нет! Нет-нет! Нет! (машет руками) Даже и не думайте! Ерунда какая-то! Зачем? Нет,  сказал! Что это за… Я не согласен с таким финалом! Даже и не думайте! Все будет по-другому!

 

ЭПИЗОД 58

 

(Ну, самый, самый, что ни на есть, заключительный)

СЕЙШЕЛЬСКИЙ ОСТРОВ. Пустынный пляж. Иван и Рут сидят на песке, смотрят на чарующий закат. Вдали, на горизонте, к ним приближается по пляжу маленькой точкой – человеческая фигурка. Из колонок в машине доносятся чарующий звуки гитарной музыки Ингви Мальмстина или Валерки Гаины из группы «Круиз».

ИВАН: (врубает музыку через колонки) Ну, так что – праздник Души начался? А? Рут?

РУТ: Да! Он уже две недели, как начался! Пошли! Пошли танцевать! (тянет его за руки)

ИВАН: Да перестань…. Я худой танцор!

РУТ: (танцует) Праздник начинается! Начинается праздник Души! Всемирный праздник новой души!

ИВАН: (пританцовывает) Почему — новой?

РУТ: (пляшет) Потому что новая душа на Земле зарождается, Ванюшка! Я – беременна! Ваня! Я беременна!

ИВАН: (растерянно и счастливо) Постой… Это что ж… Получается, что… Да ты что? Получается, что у нас будет маленький! (Делает невероятные прекрасные танцевальные фигуры, как будто в него вселилась сама Волочкова) Ураа-а-а-а-а-а! Праздник Новой души! Мы беременны!

Взявшись за руки, пляшут дикую первобытную пляску. Приближается  Мелвилл.

МЕЛВИЛЛ: Hey! Freands!! What’s happens? You of that here have arranged? Go home. There to you has arrived any Russian! Though they go to you! (Эй! Ребята! Что тут у вас происходит? Вы чего тут устроили? Идите домой. Там к вам приехал какой-то русские! Хотя вон они идут к вам!)

Иван и Рут замирают в оцепенении. Издалека к ним приближается группа людей. Вот все ближе. Все ближе. Иван бледнеет. Ему кажется, что один из людей  Кабанов.

РУТ: (тревожно прижимается к Ивану) Кто это?

ИВАН: (пока не видит, не узнает) Не знаю.

Фигуры приближаются. Звучит тревожная музыка. Кабанов или нет? Вот фигуры все ближе, ближе. Ага! Вот уже видны их одежды. Музыка из тревожной, плавно переходит в торжественную. Это никакой не Кабанов, а священники. Впереди – отец Федор!

ИВАН: Федор! Это Федор! Федор приехал!!! Федор! Урр-р-ра-а-а-а-а! Федору! Ура-а-а-а-а-а-а!

Иван и Рут, взявшись за руки, с криками бегут навстречу Федору. Музыка из торжественной переходит в плясовую. Иван и Федор обнимаются… Все берутся за руки и водят хоровод…..

 

Титры:

ВОТ ТЕПЕРЬ НАСТОЯЩИЙ КОНЕЦ ФИЛЬМА

 

ПОЛНЫЙ КОНЕЦ!

РАСХОДИТЕСЬ УЖЕ!

ВСЕ УЖЕ!

ЧЕСТНОЕ СЛОВО!

ДА, ЛАДНО ВАМ!

НУ-КА! ВСЕ ПО ДОМАМ!

УХОДИТЕ ЖЕ!

НУ, ПОЖАЛУЙСТА!

СПАСИБО!

2011 г.