|
||
|
ЛЮБОВЬ | |
Загул
Случилось мне
как-то, братцы, загулять! А кому не случалось?
Редко кому не случалось загулять. А кому не
случалось, тот обязательно в конце концов
загуляет ишшо. Еще пуще того, кто постоянно
загуливает. Загулял я, братцы, по-крупному, с
пьянкой, распутством, мордобоем, с ночными
плясками, с цыганами, евреями и прочими
меньшинствами. Загул был долгим и мучительным. Я
даже на некоторое время забыл, что женат, забыл о
работе, об отдыхе и покое. А в последнее время,
когда загул перешел в пьянку, даже забыл и о том,
что я мужчина. Как-то за гулянкой вылетело это
обстоятельство у меня из головы и из чресел. Но
однажды во время одной из оргий какой-то
незнакомый внутренний голос напомнил мне о семье
и доме. Это случилось в тот самый миг, когда у меня
кончились деньги, на которые я производил этот
самый загул. "Надо идти домой" – промелькнула
шальная мыслишка. Но как? Как меня встретят в
домашнем очаге жена, теща? Остался ли я еще в их
памяти как добрый, отзывчивый и любящий член
семьи? Как исчадье райской добродетели
по-прежнему ли светел мой образ в памяти
народной? Или я уже стал кладезем мерзости и
порока, безнравственности, вместилищем черных
бесовских сил? С такими мыслями я возвращался под
крышу дома своего. Судя по тому, что жена сразу
залепила мне затрещину, я понял, что я стал для
нее олицетворением порока и вместилищем
бесовских сил. Мои вещи уже были тщательно
собраны и стояли в чемоданах у дверей.
– Кто-то уезжает? – спросил я
простодушно, наивно моргая глазками, все же
надеясь на благоразумие домочадцев.
– Да. Ты уезжаешь, – сообщила мне жена.
– Куда? – забеспокоился я.
Жена сказала – куда, повергнув меня в
шок. Получив еще несколько затрещин, я прорвался
в свою комнату и занял оборону. В туалет я
прокрадывался, стараясь остаться незамеченным,
как лазутчик. Два дня я старался втереться в
доверие к жене. Что-то убирал, что-то стирал,
гладил, готовил, ходил в магазин, на базары,
выносил помойное ведро чаще, чем этого требовали
допустимые санитарные нормы. Я чувствовал себя
как описавшаяся собачка. Чувство вины не давало
мне покоя, терзало все мое существо. Я не мог так
более жить. Но и умирать мне не хотелось!
Главная стратегическая задача для
меня была – попасть к жене в постель. Постель, как
примиряющее начало и конец. Делу венец! Я
предпринял несколько попыток, пытаясь сыграть на
жалости и страсти. Однако они закончились
неудачей. Я был с позором выдворен с территории
любви. Мне отказали от постели. И только на
четвертый день я, призвав на помощь все свое
обаяние, всю свою силу и мощь, наконец-то добился
своего. Добившись этого однажды, я решил не
останавливаться на достигнутом и продолжал
творить чудеса не переставая. Да, мне было
нелегко! Мне было скверно. Но я не сдавался, а
только крепчал раз от раза. Из последних сил,
словно раненый боец, я продолжал начатое дело,
благородное и необходимое для воссоздания и
укрепления родственных связей и традиций.
Создателя Кама-Сутры доктора Витьясанну хватила
бы кондрашка падучая от моей изобретательности.
Когда я, обессиленный и опустошенный, наконец-то
откинулся на подушку, жена погладила меня по
вздымающейся от трудных испытаний груди, сказала
нежным изменившимся грудным голосом: "Знаешь,
милый, я так счастлива! Мне даже кажется,
что после этого загула ты стал совсем другим…
Я даже подумала, что, может быть, такие загулы
как бы необходимы… что ли…"
Я насторожился.
– То есть ты не против того, чтобы я
время от времени отрывался?
– В принципе не против, если после этого
будет следовать такое… Если такие загулы будут
хотя бы пару раз в неделю…
Она смущенно замолчала.
– Когда ты теперь пойдешь в загул? –
спросила она после некоторой паузы.
("Когда это я теперь пойду в загул!!!" – подумал в
отчаянии я.)
– Денег нет, – сказал я вслух.
– Деньги – не проблема, – ответила жена
оживленно, – мы займем!
– Да… Но я, видишь ли, во время загулов
люблю "Шабли", "Божоле", "Мартини"…
– Ничего! Мы будем работать! Много
работать! Ты возьмешь подработку. Поверь! Это
будет замечательно!
– Я верю! Родная! – сказал я неуверенно,
потому что знал наверняка, что, допустим, еще один
загул я как-то выдержу, а вот его последствия…
А.Мешков, размещено в ХХ веке