© А. Мешков |
||
Love story
"Альфонс"
- Мам! - спросил простодушно Вик за
завтраком. - А что такое - Альфонс?
Мать в одночасье стала пунцовой. Глаза ее
забегали и засверкали, как у перепуганной
сказочной феи, застигнутой врасплох за постыдным занятием.
- Где ты это слышал? - спросила она гневно.
- Ну
- замялся Вик, смущенно ковыряя
вилкой тушку омара. Он-то наивно полагал, что в
свои 12 лет знает уже все неприличные слова. - Это
Вера так говорила.
- Кому? - глаза матери теперь
наполнились слезами. Но лицо еще не плакало.
- Норе. - Вик вдруг почувствовал себя
подлым предателем. Он еще до конца не понял, что
произошло. Хотя чувствовал, что "Альфонс", это
что-то оскорбительное в адрес Ильи. Ведь речь-то
шла о нем.
Мать медленно промокнула салфеткой
дрожащие губы, положила салфетку на стол и
сказала строго.
- Никогда не подслушивай разговоры
взрослых!
Затем она встала и твердым шагом вышла
из столовой. По ее решительной походке Вик понял,
что толстушки Веры он уже больше никогда не
увидит. Так оно и случилось. Было, правда, слегка
неприятно, что виной этому была его болтливость.
Но с другой стороны: речь ведь шла об Илье!
Илья, смуглый, длинноволосый студент
консерватории, похожий на индейца, появился в
доме Вика год назад, сначала как простой учитель
музыки. Но уже через два месяца он стал Вику самым
близким и родным человеком. Вик прекрасно
понимал, что у матери с Ильей непростые
отношения. Но он уже был не маленький, и кое-что
смыслил в теории происхождения жизни. Подобные
метаморфозы семейной жизни ему уже пару раз
приходилось переживать. Когда мать смущенно
сказала ему, что теперь Илья будет жить в их доме,
Вик понял, что у него появился новый отец. Хотя,
какой Илья отец? Он скорее - еще один сын. С Ильей
можно было целыми днями беситься в бассейне, или
гонять футбольный мяч по зеленой лужайке перед
домом, пока горничная Вера не
позовет их обедать своим противным голоском:
"Господа! Прошу к столу!"
У Веры, было тоже сложные и
противоречивые отношения с Ильей. Однажды Вик
застал их в библиотеке, и ему в какой-то миг
показалось, что Вера, как-то уж очень
стремительно для ее комплекции, словно
напуганная лосиха, отскочила от Ильи, поправляя
юбку. А Илья оживленно подхватил Вика и закружил
его вокруг себя в каком-то бешеном танце.
- Надеюсь, ты умеешь молчать? - спросил
его тогда перед ужином Илья.
- Да
ответил растерянно Вик.
- Мы же с тобой - мужчины!
Да! У них была настоящая мужская тайна!
А еще у Ильи был настоящий Стратокастер. На такой
гитаре играет сам Ингви Мальмстин! Да и сам Илья
играл ничуть не хуже Мальмстина. Иногда он
подключал гитару к маленькому "комбику", ставил
на проигрыватель любой компакт Мальмстина и
начинал импровизировать вместе с ним. Получалось
очень здорово! Таким нехитрым образом он мог
играть и с Эриком Клэптоном, и с Реем Воганом, с
Би-би Кингом и Джо Сатриани. А иногда Илья брал
Вика с собой на репетиции. Он три раза в неделю
"лабал" в ночном клубе "Меркурий". Там он сажал
Вика за ближний столик, покупал ему коктейль, и
Вик сидел там целый день, вальяжно развалившись,
как взрослый, купаясь в прозрачных волнах блюза.
Вообще, Илья относился к Вику, как к равному, без
этих поучительных интонаций, которые всегда
присутствовали в голосах его предшественников. А
прошлым летом они вместе: мама, Илья и Вик, ездили
в Италию и Испанию. Там Вик с Ильей, словно
братья-близнецы, целыми днями носились на
скутере по теплым волнам Средиземного моря, пока
мама, истосковавшаяся в одиночестве на берегу, не
начинала призывно махать им руками. На день
рождения мама Вика подарила Илье красный Порш.
Илья был до того счастлив, что даже прослезился.
На следующий день они с Виком целый день
бесцельно колесили по городу, радуясь ощущению
скорости и скрытой власти, которую излучал
сверкающий автомобиль, до тех пор, пока их не
оштрафовал маленький смешной гаишник, в большой
фуражке.
Илья был для Вика единственным
настоящим другом. В школе у Вика друзей не было.
Школьные товарищи? Да и о чем с ними можно было
говорить? Это же дети! Вику было неинтересно жить
среди детей. Он хотел, чтобы детство скорее
кончилось! Дети только и знают, что хвастаются
друг перед другом тем, какие у них крутые отцы! У
Вика никогда не было отца. У него была крутая
мама. Другое дело - Илья! Илья мог часами
говорить с Виком о музыке или о литературе. От
своего друга Вик впервые узнал, что и
симфоническую музыку тоже можно слушать с
удовольствием. Он узнал о Моцарте и Бахе, о
Чайковском и Букстехуде, о Вагнере и Мендельсоне.
В доме появилось много компактов с классической
музыкой. Вообще вся жизнь изменилась вокруг с
появлением Ильи. Илья заставлял Вика читать
Миллера и Кортасара, Борхеса и Павича.
- Ты должен слушать только прекрасную
музыку и читать - только прекрасную литературу!
- говорил Илья. - Человек, который каждый день
сталкивается с прекрасными явлениями - сам
становится чистым и прекрасным!
Именно Илье, своему лучшему другу, Вик
рассказал о своей первой любви. Дело в том, что
Вик вот уже три месяца был безумно влюблен. По
настоящему. Он был влюблен в англичанку.
Настоящую англичанку. Ее звали Нора Блум. Она
специально, по приглашению, приехала из Солсбери,
чтобы заниматься с Виком английским языком. Норе
было двадцать лет. Она тоже стала для Вика вроде
как член семьи, хотя жила в доме всего три месяца.
Вику она казалась самой красивой женщиной в мире.
Нора была не простая девушка. Там, у себя в Англии
она покинула отчий дом, чтобы жить
самостоятельно, хотя ее отец занимал высокий
пост в системе технического оснащения
королевских вооруженных сил. Как-то раз Вик,
тайком поцеловал Нору. Когда она спала. А еще он
однажды случайно подглядел в полуоткрытую
деверь, как она утром, лежа в постели, ласкала
себя, закрыв от наслаждения глаза. Когда Вик
рассказал Илье о своей любви, тот задумчиво
погладил его по голове и сказал:
- Любовь, Вик, это самое прекрасное, что
есть на этой земле! - потом подумал и добавил. -
После музыки, разумеется.
А еще Илья говорил, что надо радоваться
каждому новому дню, как последнему в этой жизни,
ценить все то, что дает тебе жизнь. Но все
разрушилось в один день чудовищным нелепым
ураганом. Однажды вечером, когда Вик сидел за
компьютером, рисуя фантастические картинки в
графическом редакторе, позвонила мама из Осло и
сообщила, что завтра вернется домой. Вик, вне себя
от счастья, побежал наверх, к Илье, чтобы поведать
другу радостную весть и, чуть было не упал у
входа, потрясенный необычным зрелищем. Кровь
ударила в голову. В глазах стало темно. Илья! Его
лучший друг. Его брат! Его отец! Нора! Его любовь!
Она стояла вполоборота к двери, опершись руками
на письменный стол. Густые рыжие волосы
полностью закрывали ее лицо. Юбка ее была задрана
на спину. Сзади, тесно прижимаясь к ее спине,
обхватив ее за белые английские бедра своими
музыкальными руками, стоял Илья! Он тяжело дышал.
Капельки пота выступили на его красивом лбу.
Волосы откинуты назад. Гибкое, как у ласки, тело
англичанки извивалось в такт движениям Ильи.
Увидев Вика, Илья состроил ужасную гримасу и
умоляюще приложил палец к губам.
Ошеломленный вероломством друга и
изменчивостью окружающего мира Вик, опрометью
выскочил вон из комнаты. Он выбежал в сад и,
спотыкаясь, рванул в заросли миндальных
деревьев, в свой любимый укромный уголок. Упав на
траву возле гигантской сейбы, обхватив голову
руками, он громко и протяжно завыл, словно
маленький потерявшийся в лесу зверек.
А.Мешков