Вы слыхали, как поет Майя?

«Бедняк за кусок мяса песни поет, а богач жрет, ебет, да текилу пьет!
(Клаус Фон Дитрихъ, поэт-импрессионист, таксист-любитель, Кункун, Мексика)

Два вечера подряд мои друзья: долгими мексиканскими вечерами. (Рассвет тут в 07. Закат в 17.00) Бразилец Элтон, мексиканка Фернанда, немец Ральф и аргентинка Паола  ненавязчиво заставляли меня, словно Орфея,  услаждать свой слух песнями, под звонкую мексиканскую гитару.  В качестве гонорара,  они днем возили меня, то на дикие карибские пляжи, в подземные карстовые озера, а то и уютный приморский ресторанчик с морским меню. Тут незадача одна: вся линия моря вдоль Кункуна занята под шикарные отели. Простому русскому мужику, типа меня, туда лучше не соваться со своим прекрасным рыльцем в калашный ряд. А на диком пляже хоть захлебнись! Никому нет дела.

Но однажды ранним декабрьским утром я впотай уехал из хостела, в парк Шкарет, где работает в поте лица своего таинственный коллектив русского центра мезоамериканской культуры им. Юрия Кнорозова.

(Юрия Кнорозова, к счастью, в Мексике знают и почитают. На закате жизни, он был приглашен в эту страну. Тут ему были вручены Высшие Правительственные награды Мексики. Центр его имени – самый лучший памятник русскому ученому)

Парк Шкарет это огромный, красочный «дисней-лэнд», посвященный цивилизации майя. Вообще, весь Юкатан, пропитан духом майя. Особенно сейчас, перед Концом  Света. Возле входа в парк меня встретили две очаровательные девушки, аспирантки центра, Олечка и Леночка. Загорелые, жизнерадостные, красивые, да еще и умницы-собеседницы, со словами затейницы! Много интересного поведали они мне о цивилизации майя. Я и сам, после общения с ними, стал наполовину аспирантом. (А на другую — доктором!)

Шкарет. Центр мезоамериканской культуры им. Юрия Кнорозова

— Скажите, девчата, чем могут быть сегодня полезны для меня, к примеру, исследования о жизни народов майя? — задаю я давно волновавший меня вопрос, пока мы идем по парку.

— История всех народов взаимосвязана. Незнание истории и неумение делать выводы из исторических фактов, как раз и приводят к трагедиям государств.

После общения с коварной мексиканкой Пилар, я как бы купался и нежился в волнах интеллектуальной информации.

— А сами майя свою историю изучают?

— А как же! Среди них даже есть профессор истории.

— О! Глядите! Это же кабан! — кричу я, завидев большую, носастую, свинью, лежащую молчаливо, без хрюка, возле плетня.

— Это — тапир, — пояснила мне Оля.

— Тапир? — повторил я эхом незнакомое слово, сглотнув набежавшую слюну. — А блюдо из него можно заказать в ресторане?

— Нет. Они — вымирающий вид! — ответила девушка. «Ой! Ой! Ой! Небось, Абрамович-то может заказать себе отбивную из тапира!», впервые позавидовал я олигарху, почувствовав, как урчит в животике.

— Вы тут все-таки близко, к майя, — продолжал я пытать аспиранток, —  Скажите, как на духу: 21 декабря будет конец света, или нет?

— Можете спать спокойно, — как-то не очень убедительно попытались успокоить меня аспиранты, — Конца не будет. Будет новый виток истории.

— Все вы так говорите, ученые! — бурчал я под свой длинный нос, недовольный объяснением, — У вас одно на уме: успокоить меня, народ. А сами, наверняка, уже себе лодки смастерили, воды заготовили, водки, сала и хлеба впрок! Что это? Что это за запах? Кто это там стучит? (это я услышал ушами волшебные звуки музыки и учуял ноздрями не менее волшебный запах ладана)

— Это майя поют! — ответили мне девушки.