Триумф подкрался не заметно

11. AN EVIL CHANCE NEVER COMES ALONE

Весь следующий день, а потом и следующий за ним, я метался в жару. Я перешел в состояние анаэробного метаболизма и питался только кипяченой водой, правда, в больших количествах. Другой еды у меня не было. Из цыганской кухни доносились запахи жареного мяса и лука. Мне казалось, что я отчетливо слышу чавкание и журчание слюны.
Именно в это время я понял, какой я болван, что выкинул все Лондонские номера телефонов. К вечеру я понял, что надо что-то предпринимать. Мне стало страшно. Меня стала преследовать навязчивая мысль, что ангина может дать осложнение на сердце. Я где-то об этом читал. Я постучал в комнату к Малькиадосу.
— Слушай. — сказал я дипломатично, тщательно подбирая слова. — Дай мне взаймы двадцать фунтов? Я на следующей неделе работать начну и сразу отдам…
Малькиадос позвал своего пятнадцатилетнего сынишку Роману, чтобы тот перевел. Мальчик говорил немного по-английски, хотя никогда не ходил в школу. Мы с ним на кухне иногда болтали, когда я ждал, пока вскипит чайник. Когда Роману перевел ему мою просьбу, Малькиадос некоторое время смотрел на меня, выпучив глаза.
— Хорошо! — сказал я примиряюще. — Тогда купи у меня рюкзак!
Малькиадос только укоризненно покачал головой и молча закрыл передо мною дверь.
Положение было невеселое: у меня даже не было двадцати пенсов, чтобы позвонить Юрису. Через час я снова постучался к Малькиадосу. Он открыл двери и сразу обрушил на меня целую тираду цыганский укоров. Мимикой и жестами я показал ему, что мне нужен его мобильный (телефона в квартире не было). Малькиадос тяжело вздохнул, но мобильный достал. Правда, номер набирал сам. «Оне минитс!» предупредил он.
— Юрис! — сказал я, когда на другом конце подняли трубку. — Надо срочно встретиться. Мне нужно немного денег взаймы. Я отдам, когда заработаю.
— Это исключено! — отрезал Юрис. — У тебя должны быть свои деньги!
— Мои деньги украли! Я объясню потом. У меня мало времени!
— Запомни. — сказал строго Юрис. — В этой стране тебе никто денег взаймы не даст! Никто! Слышишь! Это тебе не Россия! Так что крутись сам. Доставай, где хочешь.
— Хорошо. Ну, а когда мне на работу выходить?
— На работу? — Юрис тяжело вздохнул. — Насчет работы придется немного подождать.
— Сколько немного?
— В связи с пасхой, недели две! А может больше.
— Как это две? А что же мне делать? У меня нет ни копейки!
— Ищи деньги! Ты должен еще сорок фунтов на проездной!
— Какие еще сорок фунтов?
— Пока не найдешь сорок фунтов — не звони мне! Нам не о чем говорить!
Юрис бросил трубку.
Еще один день я пролежал в жару. Горло болело все сильнее и сильнее. Мне стало жалко себя. Такой парень пропадет ни за что в чужой стране, и никто не узнает о его последних мыслях, и никто не прочитает его трогательных воспоминаний. Я вспомнил, что у меня есть телефон того лондонского бизнесмена, с которым я познакомился в первый день. Я снова обратился в Малькиадосу за мобильником. От такой наглости у него дыханье сперло. » Я за твои разговоры 10 фунтов заплатил!» знаками пояснил он мне. «В последний раз!» пообещал я тоже знаками и звуками. Сначала я позвонил Юрису и еще раз получил категорический отказ.
— Хорошо, — сказал я, — тогда, пожалуйста, отдай мне мою рабочую визу, за которую я тебе заплатил, и я сам устроюсь на работу.
— Ты будешь работать только там, где я тебе скажу! — отрезал Юрис. Смысл такого этой фразы становился предельно ясен: нелегально прибывший в Лондон паренек после утомительного, скучного, голодного, ожидания в чужом городе будет согласен на любую работу и за любые деньги. И еще будет благодарен судьбе за удачу.
«Вот уж дудки!» подумал я. Малькиадос набрал номер моего нового лондонского приятеля, но предупредил, постучав по своим часам, чтобы я говорил очень кратко, ибо я и так много наговорил.
— Володя! — сказал я в трубку.  — Это Саша из «Комсомолки». У меня очень мало времени. Мне очень нужна твоя помощь!…
— Саша! — раздался в трубке раздраженный голос Юриса (!!!) Я тебе еще раз повторяю! Зря звонишь! Здесь тебе никто не поможет!
Я был в шоке! Похоже, Малькиадос, случайно или специально не сбросил прежний набор, и он повторился, и я снова попал на Юриса. Это был сюрприз! Обратил ли он внимание на слово «Комсомолка»?!!!
Ошеломленный этим мистическим недоразумением, я заперся в своей комнате и попытался заснуть. В животе урчало, шкварчало, как в аду.

Вот странно: Иоанн Креститель, Иисус, сорок дней изнуряли себя голодом в пустыне. Монахам Печорской обители не позволялось есть мясо и рыбу, и иметь в собственности даже иголки. Святой Антоний Печерский питался только травой. Святой Антоний великий ел только хлеб и соль, постелью ему служила рогожа. (Он не работал, а только молился. Еду приносили ему простые работяги, труженики) Его обуревали Бесы в образе прекрасных женщин. И однажды он отсек себе срамной хуй. Святой Франциск Ассизский в молодости любил кутежи и безумные оргии. А  потом раздал свое имущество, отказался от наследства, (он в суд пришел голый, чтобы подчеркнуть свою бедность) перестал бухать, совокупляться, кушать, стяжательствовать, стал побираться и поселился в ветхом шалаше с прокаженными. Зачем? Для кого? Для чего? Миллионы людей в мире, детей и стариков, вынуждены голодать (как и я), страдать от сексуальной абстиненции и вынужденного воздержания, и не видят они в этом никакого подвига. Я лежу голодный, с температурой и ангиной, это я, выходит, по понятиям Франциска Ассизского сейчас подвиг совершаю?

Я усилием воли поднял свое немощное тело и отправился на кухню, полный решимости что-нибудь украсть и съесть. Моя цыганская кровь давала о себе знать! На плите стояла сковородка, накрытая крышкой. Под крышкой были остатки пиршества — жареная картошка. Я руками взял горсть и отправил себе в рот. Остатки равномерно распределил по сковородке. Полежав немного, и поразмышляв над превратностями судьбы, на своем одре, я вскоре неожиданно обнаружил себя перед сковородкой. Я пригоршнями хватал жареную картошку и провожал ее в последний путь к себе в рот. Все равно, всех венгерских цыган этой картошкой не накормишь, а мне, какая-никакая благотворительная помощь. Я не наелся, но больше цыгане ничего не оставили мне. Я снова провалился в пучину беспокойного полусна. Однако среди ночи меня разбудили громкие голоса. Пришли какие-то горячие цыганские парни. Поднялась какая-то суматоха. «Неужели заметили пропажу картошки?» в панике подумал я. Сначала минут двадцать цыгане кричали друг на друга, потом в коридоре началась возня. «Не нашли картошку!» вертелось в моей голове. Закричали женщины, что-то упало. Я слышал, как за моей дверью раздавались удары и хрипы. Чу! Выстрел! Еще! Дважды я отчетливо слышал одиночные выстрелы. Моя тонкая дверь ходила ходуном: кого-то били об нее головой. Драка продолжалась минут десять. Потом все стихло. Заснуть я в эту ночь так и не смог. Я метался в бреду, вскакивая от приснившихся мне голосов. Но тут случилось Чудо. В какой-то миг мне явилась покойная тетушка Елена, веселая, энергичная и позитивная. Она тяжело ушла из жизни лет десять назад, оставив сиротами двоих малышей. Елена села на краешек моего одра и четко сказала мне:

— Вставай и уходи отсюда, Саша! Немедленно! Иначе смерть ждет тебя!

— Я не могу сейчас, — прошептал я пересохшими губами, — Температура сойдет, и я пойду.

— Нет! Сейчас уходи! Иначе, уже не встанешь….

Я сейчас абсолютно уверен в существовании связи нашего мира с потусторонним миром. Ко мне время от времени приходят погибшие друзья. Лена пришла впервые. И с тех пор больше не являлась. Я знал, и знаю сейчас, что, если к тебе явился покойник, то надо внимательно слушать все, что он скажет. Они приходят предупредить нас об опасности, подсказать, как избежать смерти. В том мире, где они существуют, у них есть возможность видеть наше будущее и некоторые из них, находят возможность явиться нам, и повилять на нашу судьбу. Надо только слышать их и верить.

Весь запас эмоций, которые человек не успел потратить при жизни, после смерти трансформируется в определенный энергетический импульс и может проявляться в вещественном мире. Электромагнитный импульс действует не только на мобильник, но и может приводить к аномалиям в работе любого электроприбора. Мигают лампочки, мерцает телевизор, включается и выключается микроволновка. Когда я впервые вошел в свою новую квартиру, которую я купил в Подмосковье, и включил свет, выключатель взорвался, и обжег мне руку. «Успокойся! — сказал я неведомому «жильцу», — Все нормально! Я чувствую тебя, знаю, что ты здесь, и приветствую Тебя! Не знаю: уместно ли в данной ситуации говорить: Здравствуй! Теперь тебе здесь будет чисто, уютно и весело! Музыка, вино и женский смех!» Я накрыл стол на полу, разлил по стаканам вино и мы выпили с «незнакомцем», невидимым «хозяином» этого дома. О том, что хотя бы раз вступали в контакт с умершими родственниками говорят от 20 до 40% людей. Но ученые попросту отмахиваются от такого рода историй, попросту списывая это на богатое воображение. Ну и хрен с ними, с учеными! Есть факты, а на ученых мне насрать!

Разгадать великую тайну жизни – тайну смерти человечество пытается с незапамятных времен. Для меня это уже не тайна. Я знаю, что связь с миром, ушедших от нас людей, существует. И не называйте этот мир — Миром Мертвых. Они не мертвые! Они разговаривают с нами.

Откуда у древних людей, не склонных к рефлексии, возникло знание, что со смертью тела душа продолжает жить в ином, параллельном мире, сказать трудно, но вся история человечества, запечатлённая в мифах, сказках, преданиях, обрядах указывает на веру в эти знания. Отчего мы поклоняемся могилам наших предков, возлагаем цветы, поправляем, подкрашиваем оградки и памятники? Вспоминаем о них, ставим свечки, разговариваем с ними, советуемся, делимся радостями и печалями. «О мертвых или хорошо, или – ничего!» — это выражение — рудимент древнего представления  о силе воздействия на нас ушедших людей. Они могут многое! Они могут наказать поддонка и вознаградить праведника, любимого человека, предупредить его об опасности. Я, увы, – не люблю ходить в Церковь. Мне не нравится то, что там вижу мрачные, скорбные лица строгих, даже свирепых старушек, следящих за порядком словно жандармы, слышу печальные песнопения, вызывающие слезы. Я против такой трактовки Веры. Вера – это Светлое чувство, радостное и Праздничное. Поход в Церковь — это Встреча с Богом. Не так ли? Так почему я должен скорбеть? Иисуса Христа распяли? Так мы же все с детства знаем: он воскрес и существует рядом с нами, в наших душах! К чему эти стенания? Радоваться надо! Я каждый День просыпаюсь с благодарностью существующему, не мертвому, Богу, за то, что я проснулся в здравии и радости! Поэтому я прихожу в церковь в будни, когда там тихо и нет людей. Тогда я могу в тишине общаться с Богом, и близкими мне людьми, друзьями и родными, ушедшими  с нашей Планеты в другой, непознанный и непознаваемый Мир.

Наши далекие предки хоронили умерших вместе с оружием и пищей, предполагая, что подготавливают ушедших из этой жизни к иному бытию. Не склонные к мистицизму философы древнего мира в своих трактатах неоднократно рассказывали истории, вполне возможно, происходившие на самом деле, о существовании жизни после смерти. Так за 400 лет до рождения Христа, Платон в 10-й книге «Государства» рассказывает о воине по имени Эр, погибшим в бою и чудесным образом воскресшим на двенадцатый день. Изумленным слушателям Эр поведал о том, чему стал свидетелем в мире за гранью жизни. Подобное же описание путешествия в загробном мире можно встретить и в «Тибетской Книге Мёртвых» (VIII век). Не будем далеко ходить, многие философские и религиозные учения основываются на вере в отдельное существование духа и тела и в продолжение жизни духа, или души, после смерти тела. Я именно в Британии на личном опыте пережил то, что скептики склонны называть мистикой.

Поэтому, дождавшись рассвета, я тихо встал, и, перешагнув через лужу крови, растекшуюся черным пятном возле моей двери, я покинул этот гостеприимный дом. Несмотря на слабость, я не мог больше лежать. Страшно мне было. Я не ел уже два дня, и меня донимала прогрессирующая ангина. Но, неожиданная решимость овладела мною: мне необходимо было действовать. Я не мог ждать без дела две недели. Я знал: что удача ждет меня.