Жил был конь. Жил, не тужил. Но только стал вдруг ему жить худо. А вот почему. Как только он выскочит из стойла, чтобы поскакать немного на воле, после зимнего стояния, только разгонится километров под сто, как сразу, откуда ни возьмись, выскакивает баба, и останавливает его на всем скаку.
Стоит только какому коню разогнаться, как тут же баба словно из под земли выскакивает и останавливают его на скаку. Кони уже всякую надежду потеряли, чтобы разогнаться на всю катушку. Боялись ее кони, что она их а скаку остановит. А кобыл она не останавливала. Бывало, скачет кобыла, а баба ей под живот посмотрит, видит хуя нет – пропускает. Кони перестали на Руси на полный скак переходить. Так едут потихоньку, километров тридцать. Баба даже на них не смотрит. Меньще пятидесяти не останавливают. Все выискивают какого-нибудь рысака неуемного.
Сказ про бабу Зою
Жила на Руси баба. Звали ее Зоя. Больше всего на свете любила эта баба коней на скаку останавливать. Не осталось на Руси коня, какого она бы не останавливала на полном скаку. Про нее уже писали все газеты, а она все не унимается. Коням уже ездить по Руси стало невозможно. Поехала в Монголию, где кони покрепче, да побыстрее русских. Скоро уже и в Монгольской степи не нашлось ни одного скакуна, которого бы не остановила Зоя на полном скаку. А еще она любила входить в горящие избы. Ой, как она любила горящие избы! Как только узнавала, что где-то изба горит – сразу туда спешит, и сразу заходит в избу, сидит там пока изба не сгорит. Когда уже в ее губернии все дома сгорели, она стала в горящие конюшни входить. Кони ее боялись. Боялись, что она их на скаку остановит. Она один раз коней в конюшне на полном скаку остановила, так они все сгорели, насмерть. А когда горящий изб и горящих конюшен не стало, то баба Зоя стала их сама поджигать. Уйдет, бывало, в тыл врага и поджигает там избы. Однажды ее в горящей избе фашисты и поймали. Побранили ее хорошенько, и отпустили на все четыре стороны. А баба Зоя видит, у фашистов избы сухие, да справные. Опять пришла поджигать. Житья от нее не стало фашистским оккупантам. Замучали они бабу ту Зою, чтобы знала, как к фашистам в горящие избы вхзодить.
Сказ о диком коне
Николай Михайлович Пржевальский имел дикого коня. Коню это не очень нравилось. Вернее, совсем не нравилось это коню Пржевальского. А какому коню понравится, когда его имеют. Конь ведь существует для того, чтобы скакать на нем, а не иметь! Но не все об этом знали. Николай Михайлович выйдет в степь и на полном скаку имеет своего коня. Такой был лихой наездник. Так и стал этот конь лошадью Пржевальского. Пржевальский сделал коню двойное обрезание и, таким образом, все вопросы решил цивилизованно, как все порядочные члены географического общества.