|
||
|
ЛЮБОВЬ | |
С первого взгляда
Гам-ню-цын, студент
философского факультета, отдававший себя науке
без остатка всецело, всего до конца, неожиданно
для себя и для других влюбился. Случилось это
прямо на улице, среди городского шума, суматохи,
визга тормозов, проезжающих автомобилей и
пробегающих девчат. Гам-ню-цын, преуспевающий
студент философского факультета, надежда
провинции Сы-Чу-Ань, способный не задумываясь
процитировать строчки из сочинений Ли-Ван-Хуя,
Дзе-Му-Дзена, Данмудана Бизедуна, Новалиса и
Вильгельма Винденбуя (1848-1915), неожиданно в
одночасье забыл все на свете. Он увидел перед
собой небесное создание, голубоглазую блондинку,
стройную, высокую, с копной блестящих пышных
мытых волос, парой горящих умных глаз, парой
нежных тонких рук и стройных ног – тоже парой.
Едва Гам-ню-цын увидел ее, он тут же
потерял дар речи, дар нюха и дар воспроизводства.
Все дары природы разом потерял преуспевающий
студент философского факультета Гам-ню-цын. Во
как втрескался он в проходящую белокурую
красавицу! Потерял рассудок, утратил ориентацию
и деньги. Он лихорадочно размышлял: "Что же получается?
Раз это любовь, следовательно, согласно определению,
она должна соответствовать отношению общности между
мною и ею, основанном на взаимной заинтересованности
и склонности как к объекту познания и практической деятельности!"
Все смешалось в голове бедного
студента. Но время работало против него. Объект
его любви удалялся в пространстве и времени с
каждой минутой все дальше и дальше.
"Возможна ли настоящая любовь
в обществе чистогана, в царстве частной
собственности и классового антагонизма?" –
лихорадочно соображал Гам-ню-цын, догоняя свою
первую в жизни любовь. Время на обдумывание
ситуации и ее анализ у него совсем не было. Надо
было действовать! Решительно и бескомпромиссно!
"Смогу ли я ради нашей
любви отказаться от собственных эгоистических
принципов? Не возникнет ли в наших отношениях
предпосылок для возникновения социальной несправедливости
или же наоборот это будет воплощением многовековой
мечты человечества о революционном
преобразовании отношений между людьми?"
Наконец студент набрался смелости,
нахальства, хамства, наглости и, обогнав девушку,
улыбнувшись вымученной геморроидальной улыбкой,
сказал, глядя прямо в блестящие бездонные
огромные, словно море, глаза:
– Я… Я люблю Вас… Простите…
Девушка сначала с некоторым недоумением
посмотрела на Гам-ню-цына, потом вдруг
встрепенулась, покраснела, залилась краской
стыда до самых ушей и тоже улыбнулась в ответ.
– Я… Мне… Ну вобщем, мне сегодня
нельзя… Вы понимаете?.. Ну чисто физиологически…
Гам-ню-цын еще больше смутился. Ноги
его подкосились, он схватился за проходящего
офицера. Офицер испуганно взвизгнул, вздрогнул,
пукнул и, рванувшись изо всех сил, убежал
стремглав прочь вдаль, вметая за собой столб пыли
своими сапожищами, оставив клок мундира в руках
Гам-ню-цына.
– Я не… Я совсем не хотел вас
обидеть… Я действительно Вас люблю… – лепетал
растерянный студент-философ. Но девушка
дружелюбно приобняла его за талию, разрушив
невидимую стену непонимания, возникшую было
между ними. – Ну как вам объяснить. Понимаете, у
женщин бывают моменты в их жизни, когда она
должна воздерживаться. Понимаете? Но это
ненадолго!
Гам-ню-цын растерянно повернулся и
стремительно пошел прочь, сгорая от стыда за свою
неуклюжесть, за свое нахальство, за свой корявый
язык…
Но девушка не отставала.
– Это пройдет, – говорила взволнованно и
торопливо она, едва поспевая на своих высоких
каблуках за студентом-отличником, пунцовым от
стыда. – Завтра уже будет можно. Хотя можно будет и
сегодня вечером…
Гам-ню-цын увеличил скорость и побежал,
вспомнив свои занятия легкой атлетикой. Когда-то
он был чемпионом провинции Сы-Чу-Ань. Но девушка
не отставала. Она на ходу скинула надоевшие ей за
день модельные туфли и бежала вровень с тяжело
дышавшим Гам-ню-цыном, не переставая верещать.
Но если вы не брезгуете, то я могу,
конечно… Хотя, знаете, существует масса
альтернативных способов… Я в принципе не против,
раз вы такой бука! Только обеими руками – за! – она
на ходу подняла обе руки вверх. – За! – Потом обе
ноги вверх! Это она уже шутила, сама смеясь своему
остроумию.
"Любовь это не всепрощение,
а прежде всего высокая требовательность
к себе и к тому, кого любишь…" – думал уставший Гам-ню-цын. Пот
крупными каплями стекал по его лицу. Краешком
глаза он наблюдал за бегущей вровень с ним
девушкой. "Ну! Держись!" – сказал он про себя и
сделал мощный рывок после поворота, сразу
оставив позади себя соперницу. Именно вот таким
неожиданным рывком он всегда ошарашивал своих
соперников на беговых дорожках Сы-Чу-Аня. Как
правило, ошарашенный столь мощным рывком и
возникшим разрывом, противник уже до конца
дистанции не мог прийти в себя и оправиться.
Оправлялись они только немного спустя!
А.Мешков, размещено в ХХ веке