Не нужен нам берег Английский...

		© А. Мешков
	ГОРОДА и ЛЮДИ

Не нужен нам берег английский и Франция нам не нужна!

Dark side of London

Из всех чужбин предпочел я старую, добрую Англию. Язык ихний больно мне нравится. Да и музыка тоже. Если все это обман — хоть музыку послушаю, посмотрю на собор святого Павла, поброжу по Трафальгарской площади, да посижу где-нибудь на лавочке в Гайд-парке. Сказано — сделано. Я взял на работе отпуск и отправился по различным агентствам по трудоустройству меня за рубежом. Я их обошел с десяток. Условия у всех почти одинаковые. Необходимо собрать один и тот же пакет документов: гражданский и загран-паспорта, свидетельство о браке, о рождении детей. Если вы решили-таки ехать — будьте готовы к тому, что вам придется нарушить уголовный кодекс по статье 327 УК РФ (арест от 4 до 6 месяцев, лишение свободы до 2 лет) — подделка документов. Кроме документов от вас на отправку потребуется самое главное — около 2000 долларов.
Если вы думаете, что нелегальным трудоустройством занимаются какие-то подпольные организации, то вы жестоко ошибаетесь. Все многочисленные фирмы и туристические агентства, которые я обошел имеют государственный сертификат на осуществление своей деятельности. Так что все законно. Или почти все! Фишка в том, что вы изначально мы будем стараться обмануть англичан, а англичане — будут пытаться помешать нам в этом. Я еду в Англию, как простой российский турист и, соответственно, оплачиваю билет туда и обратно, чтобы они ничего не заподозрили. А туристы — народ богатый и я должен соответствовать этому имиджу! Необходима справка с места работы, в которой должен быть указан оклад не менее 500 долларов США. Такая справка обойдется в провинции от 300 до 500 рублей, а в Москве от 100 долларов. Почему так дорого? За конспирацию! Потому что, именно в эту организацию будут звонить из посольства для подтверждения правдивости сведений, указанных в справке. Вы должны сразу оговорить с руководителем этот немаловажный вопрос. В трудовой книжке должна стоять запись с этого места работы. Кроме этого вам придется потратиться на сотворение нескольких справок о том, то вы являетесь владельцем целого ряда недвижимости: дома, машины, квартиры. Кроме этого вам нужна сберегательная книжка, на которой должно что-то лежать. На всякий случай у вас еще должна быть при себе справка из обменного пункта о покупке не менее 1000 долларов. В посольстве Великобритании с почтением относятся к людям, имеющим счет в банке. Вот с таким нехитрым пакетом документов вы и должны явиться в агентство по трудоустройству. Там вы платите первоначальный взнос 50 долларов, подписываете договор об оформлении выездных документов и потом, лежа на диване с сигарой в зубах и бокалом шампанского в объятиях какой-нибудь крошки, пару недель ожидаете вызова в посольство Великобритании.

В посольстве все спокойно
А казачок-то — засланный!
В посольство, ребята, надо одеваться презентабельно. Если у вас есть немятый, не сильно залитый соусом фрак и чистые носки — это та самая одежда, которая подходит для встречи с сотрудниками английских спецслужб. Я взял у приятеля галстук, свежую рубашку, пиджак с искрой, помылся, побрился, и, вскоре, отсидев каких-то пару часов в зале ожидания, был вызван к окошку. Там сидела такая проницательная английская старушенция в очках и молодчик-переводчик. Старушенция сразу заподозрила во мне засланного казачка и засыпала каверзными вопросами, способными загнать в угол кадрового разведчика. Почему я еду именно в Англию, а не в Габон или Месопотамию? Почему без жены и без детей? Где они? Что с ними? А мама? Где она? Кто такой Шекспир, Бенджамин Бриттен, Тони Блейер? Что я хочу увидеть в Лондоне? Каких я знаю английских художников и писателей? А что такое Конвент-гарден? Кто будет вас водить по Лондону? Кто главный в Англии? Где вы остановитесь? (на это случай агентство предоставило мне фальшивый документ о том, что место в гостинице забронировано!). Под градом старушкиных вопросов я стушевался, растерялся, как школьник, побледнел, стал отвечать невпопад, не в дугу, зачастую путая русские, французские и английские слова. Старушка все мои ответы заносила в компьютер и, в конце концов, тихо торжествуя на чем-то меня поймала и, извинившись, с улыбкой сообщила мне, что я должен буду прийти на повторное собеседование. Как я понял, такие пройдохи, как я Англии не нужны. Однако, у меня был еще один шанс. Я по такому случаю проштудировал энциклопедию и справочник по Англии. На повторном собеседовании со мной уже беседовал мужчина лет пятидесяти. Он тоже гонял меня по вопросам Британской истории и культурны, по вопросам моей семьи и брака, чередуя свои собственные вопросы с вопросами прошлого допроса. Но я на этот раз был очень внимателен и сосредоточен, как Рихард Зорге. И когда английский мужчина сказал: "Все в порядке! Идите получайте вашу визу!", я не мог сдержать торжествующей ухмылки. После этого я вернулся в агентство, заплатил 1000 за авиабилеты туда и обратно, и заполнил еще один договор об устройстве меня на работу в Англии, на сельскохозяйственной ферме. Там, в договоре был один пункт, который мне с самого начала не понравился. Он выглядил так: "Агентство оставляет за собой право вносить изменения в порядок трудоустройства и оплаты услуг по объективным причинам, исходящим от работодателя". Этому пункту еще предстоит сыграть свою зловещую роль в моей рабочей английской судьбе.
Чтобы быть честным до конца по отношению к тому парню, который уезжает на чужбину в поисках счастья, я решил избавиться ото всех преимуществ, которыми я обладал на этот момент, и уже перед отлетом, в аэропорту, утопил в сортире все телефонные номера моих лондонских друзей и знакомых, которые я тщательно переписал перед отправлением. Тогда, я еще не знал, что делаю непростительную глупость.

Есть такой город — Лондон
    Первый удар пыльным мешком из-за угла, который преподнес мне Туманный Альбион, было то, что телефон человека по имени Юрис, который должен был меня встречать в Лондоне, не отвечал. Казалось бы мелочь, но представьте мое состояние: приехал я тайно поднимать сельское хозяйство Англии, пострадавшее от ящура, и стою, как тополь на Плющихе, в терминале аэропорта Хитроу, без адресов, без явок. Что делать? Куда идти? К кому обратиться? А ведь ночь уж близится, а Германа все нет!
    Я вышел на Пикадилли. В Лондоне уже вовсю буйствовала зелень. Аккуратные кустарники и лужайки радовали мой отвыкший от зелени глаз. Обменивая деньги в банке, познакомился с русским парнем Володей. Он жил в Лондоне уже два года. У него бизнес, какой, он почему-то не сказал. Однако оставил мне свой телефон. Прогулялся я немного по Green park, поглазел на англичан (давно не видел), потом сел в кафе под названием "El Parata", время от времени названивая Юрису по телефону-автомату, стоящему на стойке. Через часок-другой Юрис наконец-то ответил. Извинился, и пообещал, что через десять минут будет в кафе.
    Проходит десять, двадцать, тридцать минут. Час прошел. Нету Юриса. Встал я в сердцах и пошел восвояси. Только прошел метров двадцать, как вдруг кто-то отчетливо меня назвал по имени. Оглянулся — мужик стоит, в белой курточке. Выражение лица — русское. Наблюдал он, видимо, за мной, проверял, один ли я, не стукачок ли. Он был очень деликатен и предусмотрителен. Мы проехали на метро пару остановок, потом он подвел меня к джипу, в котором сидел кряжистый, стриженный паренек.
    — Брат мой. — представил Юрис его, хотя степень их родства меня интересовала менее всего.
    — С тебя 500 долларов. — по-деловому сказал брат.
    — Договаривались, вроде 400! — возразил я.
    — Все подорожало! Все! — В каком-то отчаянии воскликнул брат.
    — Безобразие какое! — растерянно бормотал я как Киса Воробьянинов, копошась в своих карманах в поисках денег. — Огурцы — пять копеек штука!
    Я так старательно играл лоха, что Сара Бернар, увидав мою игру, наверняка подалась бы в сферу интимных услуг сменщицей белья. Мы проехали на джипе миль эдак десять, потом меня пересадили в сиреневый "бьюик".
    — Так, это… Когда на работу выходить-то? — с детской непосредственностью спросил я на прощание Юриса.
    — В понедельник будет все ясно. — ответил он несколько расплывчато и добавил после паузы. — Может быть…
    На прощание, для ускорения моего трудоустройства, я великодушно презентовал Юрису бутылку водки, предусмотрительно прихваченную с собой из России. На "бьюике" я ехал молча полчаса, после чего был пересажен еще в видавший виды "кадилляк". Водителя звали Юзек. Он был словоохотливый поляк.
    — Давай пятьдесят фунтов за квартиру. — весело сказал он.
    — А разве за квартиру не оплачено? — тревожно спросил я.
    — И еще двадцать фунтов за бензин. Девочка, кстати, нужна? — без всякой связи спросил он.
    — Сколько? — с напускной деловитостью полюбопытствовал я.
    — 100 фунтов.
    — А красивая?
    — О! — Юзека от нахлынувших воспоминаний стало колбасить так, что он чуть было не протаранил ехавшую впереди "Хонду".
    — Нет. 100 — это дорого. — с сожалением сказал я. — А за 50 есть?
    — Есть!
    — А эта красивая? — лучше бы я не спрашивал, ибо Юзека от восторга нахлынувших воспоминаний скрючило еще сильнее, чем от тех, что по 100. Он тут же стал торопливо набирать номер по мобильному.
    — Погоди-кося! — осадил я его. — А по 25 есть?
    — Нет. По 25 нет.
    — Жаль. — сказал я, с горечью в голосе. — Я люблю по 25.

Цыгане шумною толпой по старой Англии бродили
    Марек привез меня на окраину Лондона в Бакинг, на квартиру к венгерским цыганам. У хозяина квартиры, цыганского барона, было такое длинное, труднопроизносимое и странное имя, что я его решил называть про себя просто — Малькиадос. Малькиадос не говорил ни по русски, ни по английски. Он говорил только на своем тарабарском наречии — смеси венгерского, румынского, английского и цыганского.
    — Будешь каждую неделю платить ему по 35 фунтов. — сказал на прощание Юзек.
    Малькиадосу было лет пятьдесят. Это был кряжистый и прочный цыганский барон. Ходил он всегда исключительно в белоснежной рубашке, как и подобает главе многочисленного цыганского рода. Род Малькиадоса жил на последнем этаже 11-этажной черной коробки. В квартире было пять маленьких комнатушек и одна большая. Сколько было всего членов в этой семье я так и не смог сосчитать, потому что время от времени приходили все новые и новые, а старые куда-то вдруг исчезали, чтобы потом вдруг появиться вновь и вновь. Спали цыгане по старинной традиции на полу.
Здесь можно помыть голову, ноги, посуду...

Здесь можно помыть голову, ноги, посуду...

Моя комнатка, два на два метра, скудностью своей обстановки напоминала палату для буйнопомешанных. Кровать и тумбочка. Судя по некоторым неуловимым признакам, страсти в этой семье царили нешуточные. Двери моей комнатушки были тонкие и простреленные в нескольких местах, а из стены кокетливо торчала пуля калибра 9 мм. Среди ночи вдруг пришли полные жизненного оптимизма родственники с девчатами. Задушевная вегнерско-румынская музыка грохотала на полную мощность. Эти парни устроили настоящую дискотеку. До утра плясали, громко смеялись, а ближе к утру стали вдруг шумно размножаться, делать новых цыганят, со стонами, и присущим этому процессу кряхтеньем. Честно скажу, спал я плохо под этот чардаш любви.
По утрам Малькиадос страшно блевал. Птицы по утрам поют, лошади ржут, а Малькиадос — блевал, издавая при этом страшные звуки, напоминающие крики, завершающие спаривание динозавров из фильмов Спилберга. В туалет стояла длинная очередь, и я, как всегда, был последним. Справить нужду в Англии стало для меня первоочередной проблемой. Я уж не говорю о том, что ни о каких постирушках вообще не могло быть и речи. Едва я только заходил в ванну, раздавался предупреждающий стук, что пора и честь знать.

Шерше ля фам, или лукинг форе умен.
    Как и положено рабочему пареньку, впервые попавшему в Лондон, едва только Аврора позолотила своими лучами верхушки деревьев, я, прихватив с собою одну пачку презервативов (думаю, на первый раз хватит), отправился на осмотр достопримечательностей столицы Англии. Смотреть в Лондоне есть на что. Но не буду на этом останавливаться, поскольку о достопримечательностях вы можете подробно узнать из справочников и каталогов. Скажу только: что один лишь речной круиз на экзотическом пароходе по речке Темзе обошелся простому российскому пареньку в 30,5 фунтов стерлингов (это немаловажный факт для понимания дальнейшей истории российского паренька). Целый час простоял я у дворца на Klevlend Row, зачарованный замысловатым танцем часового гвардейца. Гвардейцы там не просто стоят, они — танцуют. Так вот этот паренек настолько увлекся своим танцем, что похоже отошел от английской традиции и добавил в него свои элементы, способный потрясти даже искушенного Гидеминоса Таранду. Туристы подходили к нему, обнимали, фотографировались рядом с ним. Потом я бродил по собору святого Павла и даже послушал пение знаменитого тамошнего хора. Справил малую нужду в подземном туалете этого памятника культуры конца XVII века, а потом посидел в кафе. Народы всех стран сидели на ступеньках собора, вкушали крекеры, чипсы, попкорн, курили, пили пиво и наслаждались божественным ощущением старины.
    Под вечер, я, проголодавшись, забрел в небольшой ресторанчик "Бешеная лошадь" близ Лондон-стрит. Заказал себе скромный постный английский ужин: филе вяленной трясогузки с мелкорубленными стручками маринованного дрока, горячие чипсы под соусом с фасолью, почки жирафа и бокал вина. Проницательная тетушка Сьюзи, подавая мне вино, спросила:
    — Откуда ты, приятель?
    — Из Москвы, — ответил я гордо. Вскоре все посетители "Бешеной лошади" знали, что я из Москвы. Через десять минут ко мне подсел рыжий мужик лет пятидесяти.
    — Я — Джерри! — представился он. — Из Ирландии. Ты был когда-нибудь в Ирландии?
    — Нет, но зато я читал Джойса.
    — Не слыхал о таком! — признался Джерри. Пришлось мне в двух словах пересказать ему "Улисса". Джерри этот роман очень развеселил. Он поклялся, что обязательно прочитает его. Сам он жил в Англии лет двадцать пять. Работал газонщиком. Два года назад похоронил жену.
    Я сказал ему, что ищу работу музыканта-гитариста, и через некоторое время весь ресторан знал, что я ищу работу музыканта. Ко мне подсаживались разные люди, чтобы поболтать о музыке, а один парень написал адрес театра на Бродвее, в который мне следует обратиться. (Лондонский театр на Бродвее, оказывается, находится в районе Barking, North Circular Road) Там, говорят, всегда требуются гитаристы. Потом подходили другие парни, спрашивали, почему такая большая, гордая Россия не может победить маленькую Чечню. Следят, стало быть, за политикой. Я в свою чередь живо интересовался, как же они теперь будут жить без говядины.
    Вскоре снова подошел Джерри, но уже в качестве свата.
    — Саша! Тебе нужна подружка. Ты не можешь быть один.
    — У меня не так много денег. — слабо возразил я.
    — Это ничего. — сказал он и через минуту привел за мой столик худенькую коротко стриженую женщину лет сорока. Одета она была в черный брючный костюм.
    — Это Джули! — сказал он. — Поговори с ней.
    — Привет Джули, — сказал я и сразу перешл к делу — Мне негде сегодня ночевать.
    — Можешь ночевать у меня. — просто сказал она. Джули жила одна вот уже пять лет. Она была разведена. Двое ее детей: мальчик и девочка, жили с бывшим мужем. У Джули были плохие зубы, да к тому же — не все. Но дареной лошади, как говорится в Англии, в зубы не смотрят. После второго бокала она сняла пиджак и осталась в одной майке-безрукавке. На запястье у нее была красивая цветная наколка: хризантема в бокале.
    — У тебя грустные глаза! Смотри, какая у меня грудь! — похвасталась она. — У меня все тело очень красивое. Ты будешь доволен.
    — Я знаю.
    — Ты веришь в Бога? А чем ты занимаешься в Москве? А у тебя есть семья? А я почти два года училась танцам.
    "В любом случае, она лучше цыгана, — подумал я. — Хоть помоюсь у нее по-человечески".
    Я с несвойственным мне практицизмом подумал, что это совсем неплохо первое время пожить у этой девчонки: пудинг с горячим кофе по утрам, "Монинг стар", телевизор, домашние тапочки.
    — Только ты возьми вина и что-нибудь поесть, — попросила она, когда мы наконец-то покинули бар. — А то у меня совсем пусто.